Линкольн Чайлд - Из глубины

— Я скоро вернусь.

Он ободряюще пожал ей руку. Потом повернулся и выбежал из зала.

В тесном, пропахшем потом пространстве Сферы-три Рафферти склонил к плечу лохматую голову.

— Сэр…

Королис отвернулся от пульта и посмотрел на инженера.

— Датчики зарегистрировали аномалию в материнской породе.

— Где?

— Менее чем в двух метрах ниже данного участка.

— А с тоннелепроходческой машиной?

— Отвечает на команды с небольшой задержкой, сэр. Мы теперь сверяем контрольные суммы по каждому пакету данных.

Королис кивнул с отсутствующим видом.

— Поставьте на средний ход. Поломок нам не надо.

— Средний ход, так точно.

— Что именно показывают датчики?

— Пока непонятно. Вода очень мутная, надо подойти ближе.

— А ультразвук?

— По-прежнему сильные помехи снизу, сэр.

Королис потер виски, про себя ругая несовершенное оборудование. Похоже, чем ближе они подходят к аномалии, тем хуже работают все их приборы.

В Сфере было жарко, и Королису, прежде чем прижать лицо к резиновой рамке экрана наружного обзора, пришлось вытереть со лба пот. Нажав кнопку на центральной панели, он включил прожектор под Сферой. На крохотном экранчике тут же возник ураган ила и скальных обломков — машина впереди разрывала породу, а вакуумная труба тут же откачивала ее, чтобы рассеять по дну, и поэтому вода вокруг механизмов была совершенно непрозрачной. «Черт, слишком много мусора». Королис выключил прожектор и откинулся на стуле, нетерпеливо барабаня пальцами по ручкам настройки экрана.

Снаружи раздался приглушенный гул — словно откуда-то издалека. Это доктор Флайт установил еще одну секцию обшивки.

Пискнуло радио.

— Сфера-три, вызывает диспетчер.

Королис выдернул микрофон из подставки.

— Прием.

— Докладываю о взрыве, сэр.

— Слушаю.

— Похоже, в северном компенсационном тоннеле пробоина.

— А станция?

— Восьмая палуба затоплена, через нее не пройти. Также затоплено почти пятьдесят процентов седьмой палубы.

— Седьмой? Этого не может быть, она спроектирована на абсолютную герметичность.

— Да, сэр, но пробоина расположена так, что вода попадает вниз по вентиляционным шахтам. Согласно сообщениям, причиной взрыва послужила…

— А аварийные партии? Они работают?

— Водонепроницаемые люки на палубах непосредственно над и под пробоиной закрыты. Поступление воды прекращено.

— Хорошо.

— Но вода поднимается и в полости под куполом, сэр. И если затопление седьмой палубы будет продолжаться, то барьер окажется под давлением.

Резкая боль пронзила голову Королиса.

— Значит, надо как можно скорее заделать брешь в компенсационном тоннеле.

— Но, сэр…

— Не хочу слушать ваши оправдания. Соберите столько аварийных команд, сколько вам нужно. Выполняйте.

— Сэр, — прошептал Рафферти у него над ухом.

— Погодите, — рявкнул Королис в микрофон. — Да, доктор Рафферти?

— Датчики показывают встречное движение.

— Откуда?

— Пока не знаю, сэр. Еще минуту назад ничего не было. Они только что появились.

Королис моргнул.

— Подводные стражи?

— Непонятно. Если да, то они гораздо больше, чем прежние, сэр. И приближаются очень быстро.

Королис еще раз прижался к окуляру и включил внешнее освещение.

— Остановите машину. Я в этом супе ничего не вижу.

— Так точно, сэр. Останавливаю тоннелепроходческую машину.

Королис смотрел на экран. Серая буря из песка и ила медленно стихала. И вот, словно призраки из тумана, появились они.

Их было два. Выглядели они столь же неописуемо, как и их младшие братишки, обретавшиеся сейчас на станции: сияющие, переливающиеся неземными красками, янтарными, алыми, лиловыми, и тысячами других оттенков, такими яркими в черных глубинах, что чувствительные элементы камеры работали на пределе возможности. Но эти подводные стражи были гораздо больше — в длину имели три, а то и четыре фута, за каждым вился сияющий прозрачный шлейф, а во все стороны расходились радужные усики. Странные объекты подплыли и остановились под Сферой, по бокам от нее. Королис глядел на них, не веря своим глазам, а они тихо покачивались на одном месте, словно ждали чего-то.

Никогда еще он не видел ничего столь же прекрасного. Королис ощутил, как ломота в висках, неприятный колючий жар, который обволакивал его, — все исчезает под их очарованием.

— Они вышли приветствовать нас, — прошептал он.

— Сэр? — пискнуло радио.

Королис заставил себя оторваться от экрана. При этом боль вернулась — в полную силу, да такая, что он ощутил спазм тошноты. Он стиснул микрофон.