Сэм Хайес - Моя чужая дочь

– Простите, что-то я не понимаю, – мягко спросила Луиза. – Дочь была – или есть?

Миссис Вайстрах опустила сухую ладонь на колено мужа и проговорила сдавленно, с глубочайшей грустью, которую не скрывали ни сильный акцент, ни безропотное смирение фраз:

– Столько лет прошло. Рут наверняка умерла.

– Нет! – Старика снова распрямило, как пружину, в полный рост. – Рут жива. – Казалось, он не все сказал, но слова застряли в горле, увязнув в страхе и безысходности.

– Если Рут жива, то, вероятно, хотела бы получить назад свой медальон, – мягко произнес Роберт, по долгу службы овладевший искусством выуживания информации. Впрочем, он сильно сомневался, чтобы история с пропавшей Рут вывела их на Эрин. – Думаю, моя жена и дочь были бы рады знать, что эта вещица вернулась к законному владельцу.

И снова долгое молчание. Даже сюда неслись крики и смех ребят. Странно, что они не в школе, подумал Роберт. Обиженный детский визг вдруг заглушил мерный стук мяча об асфальт, вскрикнула женщина, и Роберт не утерпел – подскочил с кресла и выглянул в окно. Летняя жара добавляла децибелов будничным звукам. В нос Роберту ударил запах подгоревших тостов, потом бензиновая гарь – еще одна машина с простуженным мотором чихала, проезжая по улице. Роберт повернулся спиной к окну. Неподвижная чета Вайстрахов, казалось, уснула вечным сном в своих креслах.

– Как по-вашему, есть ли шанс разыскать Рут, чтобы вернуть ей медальон?

Вопрос Роберта, как ключик в заводной игрушке, привел в действие миссис Вайстрах. Она подалась вперед, взгляд забегал по комнате, глаза превратились в щелочки, тонкогубый рот совсем исчез.

– Вы не найдете Рут. Сколько народу искало. – Она глянула на мужа. Тот кивнул, тоже вернувшись к жизни. – Рут исчезла, понимаете. Испарилась. – Миссис Вайстрах всплеснула руками, словно что-то взорвалось у нее в ладонях, и, надув щеки, резко выдохнула: – Пффф – и все!

Перед Робертом мелькнуло безликое видение девочки, растворившейся в воздухе, и память тут же подбросила образы Эрин и Руби. Они ведь точно так же исчезли.

– Мне очень жаль. – Услышав собственный голос, он подумал, что имел в виду себя. – Полиция, полагаю, сделала все возможное?

– Конечно. Но они давным-давно прекратили поиски. – Миссис Вайстрах сняла вязаный чехол и встряхнула чайник: – Еще хотите?

Роберт подставил чашку: ему нужен был повод, чтобы продлить визит и вытянуть побольше сведений у немногословных поляков.

– Она уж тринадцать лет как пропала. – Миссис Вайстрах в задумчивости постучала ложкой по пузатому боку чайничка. – В полиции говорят, нет больше смысла искать. Дескать, она умерла.

Роберт припал к чашке с теплой бурдой; он проглотил бы сейчас любую гадость, лишь бы не уподобиться миссис Вайстрах с ее нервными конвульсиями. Здравый смысл подсказывал, что самое верное решение – немедленно подняться и уйти, а позволить втянуть себя в семейную трагедию Вайстрахов – ошибочно и опасно. Вдруг то, что он здесь услышит, уведет его в сторону от главной цели – узнать правду об Эрин? Или то, что он здесь услышит, подольет масла в огонь его навязчивых подозрений?

– Мистер Вайстрах, миссис Вайстрах, вы когда-нибудь слышали такое имя – Эрин Лукас? Оно как-то связано с медальоном? – Луиза поставила чашку на стол и скосила глаза на Роберта.

– У меня с собой ее фотография. – Роберт достал портмоне из заднего кармана брюк, открыл и протянул мисс Вайстрах.

Та взглянула, отпрянула и, привалившись к мужу, хлопнула ладонью по лбу. Голова ее мелко-мелко затряслась, стиснутые губы выпятились, словно кто-то затянул шнурок в попытке удержать рвущиеся с языка слова.

– Он спрашивает – мы ее знаем, эту женщину? – сообщила миссис Вайстрах мужу, как будто тот внезапно оглох и ослеп.

– Не знаем, – ответил старик. Чересчур поспешно, отметил Роберт. Лицо старика напряглось и побагровело, выдавая сомнение, надежду и очевидное раскаяние.

Уголок рта опустился, как поникший осенний листок. В глаза Роберту бросилось светлое пятнышко – волосы Эрин на фотографии в трясущейся руке миссис Вайстрах, – вызвав в памяти тот ветреный день, когда он сделал этот снимок. Закинув одну руку на шею, другой Эрин придерживала развевающиеся пряди.

Мистер Вайстрах со вздохом потер ладонью макушку с остатками блеклых волос.

– Вы тоже кого-то потеряли? – Он взял себя в руки, акцент почти исчез, а каменная маска скрыла признаки волнения. По причине, одному ему ведомой, мистер Вайстрах отказывался признавать, что лицо Эрин ему кого-то напомнило.