Стив Берри - Третий секрет

— Все это возможно, но вдруг выборы затянутся?

— У нашего африканского друга, видимо, тоже есть своя агентура. Я и представить не мог, что его так занимает моя скромная персона.

Валендреа было неприятно, что Нгови так легко связал его поездку в Румынию с убийством Тибора. Это могло сулить серьезные неприятности.

— Найди Катерину Лью.

После Румынии он специально не стал звонить ей. Незачем. Благодаря Клименту он и так узнал все, что хотел. А теперь Нгови посылает в Боснию своего человека с тайным поручением. Это очень тревожный знак — особенно если это поручение связано с ним. Но и помешать этому невозможно. Нельзя так сильно рисковать, вовлекая в игру священную коллегию. Будет слишком много вопросов, а у него так мало ответов. К тому же это даст Нгови повод начать расспросы о поездке в Румынию самого Валендреа. В его планы не входит давать африканцу в руки такой козырь.

Валендреа — последний из оставшихся в живых, кто знает, что сказала Дева. Трое пап умерли. Часть этой злополучной копии, сделанной Тибором, Валендреа уничтожил сам, устранил самого священника и спустил в канализацию подлинник письма сестры Люсии. Остался только факсимильный перевод, лежащий в хранилище. Никому не разрешается входить туда. Но чтобы получить доступ к этому футляру, надо стать Папой.

Он посмотрел на Амбрози:

— Паоло, к сожалению, вам придется остаться здесь на несколько дней. Вы будете мне нужны. Но мы должны знать, чем будет заниматься Мишнер в Боснии, а она — наш главный источник информации. Так что найдите Катерину Лью и заставьте ее снова помочь нам.

— Откуда вы знаете, что она в Риме?

— А где еще ей быть?

Ватикан

27 ноября, понедельник

18.15

Неведомая сила влекла Катерину к павильону Си-эн-эн, смонтированному прямо у южной колоннады площади Святого Петра. Еще находясь на другом конце мощенной булыжником площади, она увидела Тома Кили, сидящего в лучах ярких прожекторов перед тремя камерами. По всей площади тут и там стояли импровизированные телестудии. Тысячи стульев и десятки заграждений, оставшихся на площади после похорон Климента, уже убрали, их место заняли торговцы сувенирами, паломники и журналисты, наводнившие Рим в ожидании конклава, начинающегося завтра. Все объективы направлены на металлическую трубу над крышей Сикстинской капеллы — оттуда должен появиться белый дым, говорящий о благополучном исходе голосования.

Катерина приблизилась к кучке зевак, столпившихся вокруг площадки Си-эн-эн, где Кили выступал перед камерами. В черной сутане с белым воротником он выглядел почти как настоящий священник. Для человека, несерьезно относящегося к профессии священника, он неплохо себя чувствовал в облике служителя церкви.

— Действительно, раньше после каждого голосования бюллетени просто сжигали в печи, добавляя к ним сухую или сырую солому, чтобы пошел белый или черный дым. Сейчас для этого применяют специальный химикат. На нескольких последних конклавах происходила путаница из-за цвета дыма.

Видимо, иногда даже Католическая церковь вынуждена прибегать к достижениям науки.

— Что вы думаете о завтрашнем заседании? — спросила у Кили сидящая рядом с ним корреспондентка.

Кили повернулся к камере:

— Я считаю, что фаворитов двое. Это кардинал Нгови и Валендреа. Нгови может стать первым Папой-африканцем на престоле с первого века и принести много пользы своему родному континенту. Посмотрите, сколько сделал Иоанн Павел Второй для Польши и всей Восточной Европы! Африка тоже может много выиграть, имея на престоле своего представителя.

— А католическая общественность готова принять чернокожего Папу?

Кили пожал плечами:

— А какое это имеет значение сегодня? Среди нынешних католиков большинство из Латинской Америки да из Азии. Кардиналы из Европы утратили главенствующие позиции. Начиная с Иоанна Двадцать третьего все папы способствовали этому, расширяя состав священной коллегии и вводя туда все больше неитальянцев. На мой взгляд, для церкви будет только лучше, если ее возглавит не Валендреа, а Нгови.

Катерина улыбнулась. Очевидно, Кили хотел отомстить поборнику благочестия Альберто Валендреа. Забавно, как поменялись роли! Девятнадцать дней назад на Кили, которому грозило отлучение, обрушилась вся мощь гнева Валендреа. Но сейчас, в период междуцарствия и трибунал, и все остальное отошло на второй план. И вот теперь бывший обвиняемый выступает на международном телеканале с критикой своего обвинителя, всерьез претендующего на папский престол.