Джонатан Келлерман - Патология

Разбойница: Я всегда готова выслушать умную идею. Говорите, Пи.

Пи-Кассо: Ретзак стоит выше остальных, потому что он обладал цельностью художника. Его мотивация выше домов, денег и прочей ерунды. Для него превыше всего искусство, он переносит на бумагу сцену. Я ставлю его на уровень Ван-Гога. Мефисто: Того, что отрезал себе ухо? Ха-ха. Разбойница; Не смешно.

Бульдог: Пи-Кассо, ты, наверное, из этих дрянных

мазил, поэтому так и говоришь?

Мефисто: Ответить нечего?

Пи-Кассо: Моя кисть известна.

Бульдог: Как насчет крепкой дубины?

Мефисто: Что, опять затих?

Разбойница: Похоже, он слинял.

Мефисто: Струсил.

Разбойница: Да зачем он нам сдался…

Пи-Кассо: Я все еще здесь. Но я ухожу. Вы, ребята,

все безмозглые.

Мефисто: Много о себе воображаешь, придурок. Разбойница: Я все еще жду умных речей. Бульдог: А что скажете о Джоне Гасее? Он в приятельских отношениях с Джимми Картером. И все это время прятал трупы.

Мефисто: Это была Розмари Картер. Разбойница: Розалин, тоже мне знаток нашелся.

Пи-Кассо, художник с собственным стилем, самый большой поклонник Ретзака.

Айзек вернулся к началу, перечел чат. Почувствовал, как похолодели пальцы. Отключил модем, поспешил к висевшему на стене телефону, набрал номер мобильника Петры.

Звонок переключился на ее стационарный телефон, на автоответчик. Он передал сообщение, стараясь говорить ровным голосом — не слабым, не испуганным и не взволнованным. Понял, что у него это не получилось.

Позвонит ли она себе на автоответчик? Вряд ли. Она сейчас в засаде.

Думает, что знает.

Часы над плитой показали: 23:11.

Пи-Кассо.

Айзек бросился обратно в комнату, поискал туфли, не нашел, пошарил под кроватью, нашел сначала правый башмак, потом левый. Спать он лег в футболке и спортивных штанах, без носков. Ну, да ладно. Схватил туфли и побежал к двери.

Исайя уселся на своем лежаке.

— Что за…

— Спокойной ночи, братец.

— Куда… ты?

— На улицу.

Джоэл откатился от стенки и улыбнулся.

— Что, пошел к девчонке? — поинтересовался Исайя. Айзек закрыл дверь.

У Исайи был пикап, которому не хватало двигателя. Единственным действующим транспортным средством семейства Гомес была «тойота». Папа иногда рисковал отправиться на ней на работу. Папины ключи висели в пластиковой лягушке, прикрученной к стене рядом с холодильником.

Автомобиль был недавно в ремонте: поставили новые фильтры. Айзек снял со связки ключ от зажигания, при этом чувствовал себя взломщиком. Остановился.

Маленькое упущение.

Исправил его и вышел из дома.

— Ты уверен? — спросила Петра.

Эрик только что вернулся из разведки за дом. В этот раз она его разглядела — очень слабое пятно на фоне густо-черной ночи Долины. Возможно, он специально дал себя увидеть, чтобы она лучше себя почувствовала.

— Журнал отложил, смотрит телевизор. К сожалению, экран с улицы разглядеть невозможно. Ровно в одиннадцать встал, выключил свет, пошел наверх.

Осталось менее часа. Оба автомобиля Добблера стояли на месте.

— Ты уверен, что он не может выйти с черного хода?

— Крутой горный склон вплоть до соседских владений, затем чугунная ограда. Все возможно, но…

— Возможно, что нам об этом следует побеспокоиться Маленькая мисс Язва. Прежде чем она могла извиниться,

Эрик сказал:

— Хочешь, чтобы я вернулся и проследил?

— Тогда мы не сможем смотреть на улицу с двух сторон, хотя…

— Просто скажи мне.

— А ты что думаешь?

— Не знаю, что и подумать.

— Тут что-то не так, Эрик. Даже если место преступления находится возле больницы, он слишком затягивает. Он страдает навязчивой идеей. И должен придерживаться точного времени.

— Может, он сейчас готовится. Мысленно.

— Может быть, — сказала она. — Хорошо, иди, посмотри с той стороны. Если ничего не произойдет в течение десяти… пятнадцати минут, то я подойду к входной двери и позвоню.

Молчание.

— Ты думаешь, что это плохая идея?

— Нет, — сказал он, — я уже иду смотреть.

«Тойота» снова заглохла.

В третий раз за одну милю. Айзек перевел коробку передач в нейтральное положение, переместился в правый ряд. Автомобили скользили мимо него. Надавил сцепление, отпустил, стараясь оживить мотор. Перебои, мгновенная паника, и хилый двигатель снова запыхтел. Сделал паузу на пороге смерти… ожил.