Лорел Гамильтон - Арлекин

В этом и состояла моя работа - быть палачом для вампиров. Вам может показаться, что я была первым в своем роде работником. Поначалу палачами стали бывшие охотники на вампиров, которые теперь получили юридически подкрепленное право убивать вампиров в присутствие посторонних. Правительство фактически подобрало поводок так, что теперь нельзя было убить любого, нужно было дождаться ордера. Но до этого им пришлось посадить одного из охотников. И спустя пять лет он продолжал сидеть. Это стало тем самым пугалом, которое они и хотели получить.

Я принадлежу еще к старой школе охотников, но у меня в основном были вампиры, на которых имелся ордер.

Я посмотрела на часы. У меня еще было достаточно времени, чтобы успеть попасть домой и переодеться, прежде чем идти в кино с Натаниэлом.

Телефон зазвонил, и я подпрыгнула. Нервничаю, я?

–Да? - скорее спросила я.

–Ma petite, что случилось? - по телефону его голос не обладал полной силой, но все равно скользнул по моей коже. Не возбуждающе, скорее наоборот, стремясь успокоить. Он поглотил мое беспокойство. В какой-то момент шевельнулся ardeur, но он подавил его.

–Мальком приходил ко мне поговорить.

–О Клятве Крови?

–И да, и нет. - Ответила я.

–В чем да, а в чем нет, ma petite?

Я рассказала о том, что поведал мне Мальком. Где-то в середине моего рассказа он отгородился от меня метафизическими щитами, настолько прочными и непроницаемыми, что я вообще его перестала чувствовать. Мы могли полностью разделить мысли и чувства друг друга, а могли отгородиться настолько плотно, что не пробьешься. Но для этого нужна практика, а мы давно этого не делали. когда я закончила, тишина была настолько густой, что я вынуждена была спросить:

–Жан-Клод, ты еще там? Я даже твоего дыхания не слышу.

–Мне не требуется дышать, ma petite, ты же знаешь.

–Это только выражение такое, - уточнила я. Он вздохнул, и этот звук затанцевал по моей коже. На этот раз он был полон секса. Он мог пользоваться некоторыми вампирскими фокусами со мной, но в основном я была от них защищена его же силой.

–Прекрати это. Не пытайся меня отвлечь своими трюками с голосом. О чем таком говорил Мальком, что оно даже может его убить?

–Тебе не понравится мой ответ, ma petite.

–Все равно рассказывай.

–Я не могу тебе рассказать. Я верен той же клятве, что Мальком, впрочем, как и все вампиры.

–Абсолютно все?

–Да.

–Что или кто мог связать вас такой клятвой?

Я задумалась на секунду, а потом сама же ответила на свой вопрос.

–Это Совет, ваш единственный правящий орган.

–Oui.

–Т.е. ты хочешь сказать, что не расскажешь мне ничего о том, что происходит?

–Я не могу, ma petite.

–Хорошо, но это меня адски расстроит.

–Ты понятия не имеешь, чего просишь, ma petite.

–Я твой слуга-человек, разве это не дает мне право знать все ваши секреты?

–Ах, но это не моя тайна.

–Что значит не твоя тайна?

–Это означает, ma petite, что я не могу обсуждать это с тобой, пока мне не будет дозволено.

–А как получить разрешение?

–Прости, но я не могу ответить на твой вопрос, ma petite.

–Что это должно значить?

–Это значит, что как только мне можно будет рассказать, с нами свяжутся.

–Это не человек?

–Я больше не скажу ни слова.

Я знала, что могу слегка подвинуть щиты, может даже взломать. Я размышляла об этом, а он будто читал мои мысли.

–Пожалуйста, ma petite, не заставляй меня.

–Насколько плохо ЭТО?

–Это ужасно, но это не имеет отношения напрямую к нам. Я думаю, что Малькома постигнет кара за его преступления, что бы мы ни сделали.

–Это неопределенное нечто или кто-то, кто будет охотиться конкретно на Малькома?

–Возможно. Скорее всего, дело касается только Малькома и его паствы.

–Кто бы это ни был, но он хочет, чтобы всю грязную работу сделала я и другие ликвидаторы.

–Возможно. Твой статус совсем новый. Я знаю, что многие в Верхах озабочены вампирской политикой. Возможно, кто-то решил использовать их, как оружие.

–Всего около месяца назад был случай, когда один вам создал другого, чтобы тот убил женщину. Я не хотела бы убивать того, кто невиновен.

–Вампир действительно невиновен?

–Не надо на меня валить все это политическое дерьмо, Жан-Клод.

–Мы монстры, ma petite. И ты знаешь, что я в это верю.

–Да, но вы бы не хотели вернуть старые добрые времена, когда мы могли открыто на вас охотиться.

–Нет, я не хочу этого. - Было что-то в его тоне, что-то невыразимо сухое.

–Ты так плотно закрылся от меня, что я не могу сказать, что ты чувствуешь. Обычно ты так поступаешь только, когда по-настоящему напуган.