Том Клэнси - Медведь и Дракон

Президент пожал плечами, не скрывая некоторого смущения.

– Потому что до сих пор у меня не было предлога для этого, а в этом городе слишком много людей, стремящихся поцеловать их коллективный зад.

– Во рту появляется противный вкус, когда делаешь это, господин президент, не правда ли?

– Правда, – согласился Джек. – О'кей, это нужно обсудить со Скоттом Адлером. Все послы работают на него.

– А кто у нас посол в Пекине?

– Карл Хитч. Профессиональный дипломат, ему далеко за пятьдесят, но его считают отличным послом. К тому же это последнее назначение перед отставкой.

– Плата за многие годы, когда он подавал пальто видным сановникам?

Райан кивнул.

– Что-то вроде этого. Впрочем, я не совсем уверен. Государственный департамент не входил в мою сферу. – ЦРУ было достаточно тяжёлым назначением, подумал он, но промолчал.

Этот кабинет гораздо комфортабельнее, решил Барт Манкузо. Да и погоны на его повседневной форме теперь немного тяжелее, с четырьмя звёздами вместо двух, которые он носил, когда командовал подводным флотом в Тихом океане. Но это осталось в прошлом. Его бывший босс, адмирал Дейв Ситон, поднялся до начальника военно-морских операций, и тогда президент (или кто-то близкий к нему) решил, что Манкузо заслуживает должность главнокомандующего Тихоокеанским театром. И вот он занял кабинет, в котором раньше работал Честер Нимитц и другие отличные – некоторые блестящие – адмиралы ВМС. Поразительное продвижение, начавшееся с плебейского лета в Аннаполисе. С тех пор прошло столько времени, особенно если принять во внимание, что он командовал лишь одним кораблём в море, подводной лодкой «Даллас». Правда, в период его командования «Далласом» произошло несколько примечательных событий, включая две миссии, о которых ему все ещё запрещено говорить. Да и то, что его спутником в этом плавании – правда, только один раз, к тому же в течение короткого времени – был нынешний президент, тоже не причинило особого вреда его карьере.

Новая должность сопровождалась роскошным служебным домом, немалым числом матросов и старшин, в чью обязанность входило присматривать за ним и его женой – все мальчики учились в колледже, – обычные шофёры, служебные автомобили, а теперь ещё и телохранители, потому что, как это ни странно, все ещё были люди, не испытывавшие расположения к адмиралам. Будучи командующим Тихоокеанским театром, он подчинялся непосредственно министру обороны Энтони Бретано, который, в свою очередь, подчинялся президенту Райану. Кроме того, Манкузо получил массу новых привилегий. Теперь он обладал правом прямого доступа ко всем видам разведывательной информации, включая святую святых, источники и методы – откуда поступила информация и как мы сумели переправить её. Отныне он, неся ответственность перед Америкой за четверть поверхности земного шара, должен быть в курсе всего, чтобы знать, какие советы давать министру обороны, который, в свою очередь, будет информировать президента о точке зрения, намерениях и желаниях главнокомандующего Тихоокеанским театром.

«Тихий океан, – подумал Манкузо, только что закончив своё первое совещание с руководителями разведывательных органов флота, – находится в хорошем состоянии».

Разумеется, он не всегда был таким, включая недавние события, когда США пришлось принять участие в достаточно крупном конфликте – слово «война» было теперь не в фаворе в определённых цивилизованных кругах – с Японией, при этом адмирал потерял две атомные подводные лодки, погибшие из-за предательства и обмана, как думал об этом Манкузо, хотя более объективный наблюдатель мог назвать тактику, к которой прибегнул противник, расчётливой и эффективной.

Раньше его информировали о местоположении и деятельности различных подводных лодок, а теперь ему также сообщали об авианосцах, эсминцах, крейсерах и кораблях снабжения, о различных подразделениях корпуса морской пехоты и даже о группировках ВВС и армейских частях, поскольку он являлся главнокомандующим театра потенциальных военных действий. Все это привело к тому, что утренний брифинг растянулся на три чашки кофе и в конце он уже смотрел с вожделением на дверь своего гальюна, находившуюся всего в нескольких футах от его стола. Черт побери, руководитель его разведывательной службы, который носил название J-2, был, по сути дела, армейским бригадным генералом с одной звездой на погонах, выполняющим свои «объединённые» обязанности и, по справедливости, делал это очень хорошо. Его звали Майк Лар, и он преподавал государственное право в армейском училище Уэст Пойнт, помимо других обязанностей. Необходимость рассматривать политические факторы возникла в карьере Манкузо впервые, но это было связано с увеличенной территорией, находившейся теперь под его командованием. Разумеется, главнокомандующий Тихоокеанским театром был теоретически знаком с возможностями и направлением деятельности других родов войск. Но теперь та уверенность, которой он обладал в ходе своих предыдущих командных назначений, заметно уменьшилась перед лицом его ответственности как командующего, обязанного профессионально использовать такие силы и рода войск при непредвиденных обстоятельствах. Разумеется, в его подчинении находились командующие этими родами войск, которые могли давать ему советы, но его обязанность заключалась в более глубоком знании их проблем, а не просто в способности задавать вопросы. Для Манкузо это означало, что ему придётся выйти из кабинета и заняться практической стороной дела, не боясь испачкать мундир, потому что именно там юноши, приписанные к его Тихоокеанскому театру, будут проливать кровь, если он не сумеет правильно исполнять свои обязанности.