Том Клэнси - Зубы тигра

Этим вечером Доминик и Брайан решили не готовить обед, а пойти в местный стейк-хаус. Там оказалось полно молодёжи из колледжей Университета Виргинии. Можно было сказать: блестящие ребята, но они вели себя излишне шумно и производили впечатление чересчур самоуверенных. Это одно из преимуществ детства, хотя все эти парни смертельно оскорбились бы, если бы их назвали детьми. Но они действительно были детьми, о которых все ещё заботились любящие родители, находившиеся при этом на расстоянии, вполне удовлетворявшем чад. Для двух мальчиков по фамилии Карузо это было чем-то наподобие юмористической иллюстрации того, что они сами представляли собой всего лишь несколько коротких лет тому назад, перед тем как суровые тренировки и опыт жизни в реальном мире превратили их в нечто другое.

Точно: что виделось со школьной скамьи очень простым, оказалось, когда они покинули уютную университетскую утробу, бесконечно сложным. Как-никак мир был не цифровым – действительность являла собой аналоговую картинку, всегда неаккуратную, всегда с болтающимися лохмотьями, которые невозможно завязать красивыми бантиками, как шнурки на ботинках, и поэтому каждый неосторожный шаг грозил падением. А осторожность появлялась только с опытом – после того, как несколько раз споткнёшься и упадёшь, набьёшь много синяков и шишек, лишь самые болезненные из которых запомнятся, как урок. Братья усвоили свои уроки достаточно рано. Не настолько рано, насколько это приходилось делать предыдущим поколениям, но всё же достаточно, чтобы понять, каковы последствия ошибок в этом мире, который совершенно не умел их прощать.

– Неплохая забегаловка, – заметил Брайан, наполовину расправившись со своим бифштексом из вырезки.

– Хорошую говядину трудно испортить даже самому плохому повару. – «В ресторанчике, – подумал Доминик, – очевидно, имелся как раз повар, а не шеф-повар: жаркое было прожарено как раз в меру, брокколи свежеразмороженная, но гарнир оказался полусырым».

– Вообще-то, мне хотелось бы поесть получше, – отозвался майор морской пехоты.

– Радуйся этому, пока можно. Нам ведь ещё не тридцать, верно?

Эта фраза ужасно рассмешила их обоих.

– Послушай, ведь это чертовски много!

– Интересно, с какого возраста начинается старость? О, да! Ведь ты же очень молод для майора, точно?

Альдо пожал плечами:

– Пожалуй, что так. Мой босс хорошо ко мне относился, и у меня в подчинении были отличные люди. И всё-таки я никогда не любил сухой паёк. Он позволяет сохранить силы, но больше ничего хорошего о нём сказать нельзя. А моему ганни СП очень даже нравился; по его словам, сейчас паек гораздо вкуснее, чем в то время, когда он пришёл в Корпус.

– Зато в Бюро приходится привыкать питаться в «Данкин доунатс», ну и... хотя это, наверно, самая лучшая сеть забегаловок во всей Америке. Как на такой диете не растолстеть?

– Ты находишься в очень даже приличной форме для кабинетного воина, Энцо, – великодушно заметил Брайан. Под конец утренней пробежки у его брата каждый раз был такой вид, будто он вот-вот грохнется от изнеможения. Зато для морского пехотинца трехмильная пробежка была чем-то вроде утренней чашки кофе: как раз достаточно для того, чтобы наконец-то раскрылись глаза. – И всё-таки мне очень хотелось бы точно узнать, для чего нас готовят, – сказал он, прожевав очередной кусочек мяса.

– Братишка, нас готовят убивать людей. Вот и все, что мы должны знать. Подкрадываться незамеченными, а потом сматываться незамеченными.

– Это с пистолетами-то? – усомнился Брайан. – Они, по правде говоря, очень уж шумные, да и по точности боя не сравнятся с винтовкой. В Афганистане у меня в команде был снайпер. Уложил нескольких плохих парней чуть ли не с мили. Пользовался винтовкой «барретт» калибра 0.50 дюйма – этакая большая мама, вроде старой «БАР», напичканной стероидами. Стреляет патронами от пулемёта «мадеус», кладёт их точнёхонько в яблочко и, знаешь, убивает наверняка. Когда в тебе полудюймовое отверстие, довольно трудно уползти. Тем более что его снайпер, капрал Алан Робертс, чёрный парень из Детройта, предпочитал стрелять в голову. После попадания полудюймовой пули от головы мало что оставалось.

– Ну, вероятнее всего, что нам предложат пользоваться глушителями. С такой штукой пистолетный выстрел становится совсем беззвучным.

– Эту винтовку я знаю. Мы учились стрелять из них в разведшколе, но слишком уж эта штука велика для того, чтобы прятать её под пиджаком. А ведь её ещё нужно вынуть, остановиться и прицелиться в голову объекту. Энцо, если нас не пошлют в школу Джеймса Бонда, чтобы немного подучиться волшебству, мы не сможем уложить много народу из пистолетиков.