Сабин Дюран - Запомни меня навсегда

Откидываюсь на спинку стула.

– Ноутбук Зака. Мы пытались подобрать к нему пароль, и, похоже, у Онни получилось. Я не пойму, что это – то ли дневник, то ли письмо. Скорее всего она его прочла.

– И поэтому так расстроилась?

Снова поворачиваюсь к экрану. Быстро пролистываю документ от начала до конца. Он разделен на части с заголовками – месяцы, иногда даты. Это не письмо. Это дневник. Вспоминаю, как Зак печатал часами – идеи для картин, говорил он мне. «Пока со мной Лиззи, все будет в порядке».

Снова открываю последнюю страницу. Руки ломит. Хочется обхватить себя крепко-крепко, чтобы подавить рыдания, готовые вырваться наружу. Я должна прочесть последнюю страницу. Знаю, что должна. Заставляю себя сфокусировать взгляд и сосредоточиться. «Высокая скорость и стена или дерево – все, что мне нужно».

Я так глубоко погружаюсь в его чувства и мысли, что, наверное, никогда не смогу вырваться на свободу.

– Что случилось? – Виктория кладет руку мне на плечо. – Вы дрожите.

– Последняя запись в дневнике, – наконец выговариваю я, – вроде предсмертной записки. Он покончил с собой из-за меня! Это я виновата! Он поступил так из-за меня…

Виктория стоит и ждет. Не знаю, сколько проходит времени. Потом она оживает и начинает говорить. Двигается по кухне, ставит передо мной стакан воды. Она разговаривает, но уже не со мной. Голос удаляется, с лестницы слышны шаги, дверь ванной открывается и закрывается.

Зак мертв. Он не следит за мной, не пытается меня убить. Он мертв. И убила его я.

Подходит Виктория, становится передо мной на колени. Отодвигает ноутбук в сторону.

– Вам есть кому позвонить?

Смотрю на нее с недоумением:

– Зачем? Куда вы?

– Я должна найти Онни.

– Онни? Да, конечно, Онни. – Кончиками пальцев касаюсь подбородка, закрываю глаза. – Куда она могла отправиться? У нее моя машина. Что она задумала?

– Не знаю. Пытаюсь понять. Она явно прочла дневник.

– Она винит в его смерти меня. И собаку мою забрала.

– Куда же она могла поехать?

На экране ноутбука Зака – мыс Степпер.

– Корнуолл! – вдруг понимаю я. – Она отправилась в Корнуолл!

Сев в машину, я положила ноутбук на колени – металлический корпус холодит кожу. Виктория пыталась у меня его забрать, оставить дома или хотя бы положить в багажник, однако я не позволила. Читать дальше я не стану. По крайней мере, пока. Знаю, что все равно придется это сделать. Мысли Зака. Секреты Зака. Правда, стоявшая за его ложью. Я все узнаю. Хочу ли я этого?

Большую часть времени смотрю на ноги Виктории. Она разулась и ведет машину в носках. Тонкие синие носки. Почему люди водят машину босиком? Наверное, чтобы поберечь обувь, хотя не у всех есть такая обувь, которую стоит беречь. Виктория носит полусапожки. Высокие каблуки, блестящая черная кожа. Интересно, куда она их дела?

Пытаюсь не поддаваться отчаянию. Это не легкая светлая печаль, а тяжелое, гнетущее уныние. Если Онни решила, что я виновата в гибели Зака, то она права. Ответственность целиком на мне. То письмо было написано не абы как. Я тщательно выверила тон и каждую банальность в тексте. Я отлично знала, что он воспримет его как предательство. Дело не в том, что я предложила пожить отдельно, дело в том, как я это предложила: общие, ничего не значащие фразы, ни слова о своих чувствах. Это был мой способ выражения агрессии. Все равно что яростно на него накинуться.

Вспоминаю наш последний разговор. Он сказал, что был в Дартмуре, сам же давно приехал в Галлз.

– Мне нравится писать в гаснущем свете. Здешние старинные развалины тянутся вдаль, будто безымянные могилы. И никого на мили вокруг.

– Чудесно, – ответила я, радуясь, что хоть с живописью у него все ладится. – Не задерживайся надолго.

– К темноте вернусь.

– Будь осторожнее за рулем, – попросила я, едва не плача.

Я знала, что дома его ждет мое письмо. Мне хотелось отмотать время назад. Я уже сожалела о своем решении.

На что он смотрел во время нашего разговора? Была ли рядом с ним Онни? Когда соберусь с силами и прочту дневник, то все узнаю.

Прижимаю ноутбук к груди.

Виктория бросает на меня беглый взгляд.

– Не надо вам больше это читать, – говорит она. – Чтение чужих дневников ни к чему хорошему не приводит. Только душу себе растравите.

– Возможно, вы правы.

– Много уже прочли?

– Нет, только последнюю запись. Я пока особо не вникала.

– Знаете, что бы сделала я?

– Что?

– Я бы его выбросила. Просто опустите стекло и покончите с этим раз и навсегда!