Майкл Ридпат - Невидимое зло

На следующее утро Корнелиус тоже провел с ней возле кровати Тодда около двух часов, после чего возвратился в Лондон. Ким пообещала сразу сообщить ему, если в состоянии Тодда появятся изменения в ту или иную сторону. Он с пристрастием расспросил Кальдера обо всем, что случилось, и, по-видимому, полученные ответы его удовлетворили. Однако Алекс не сомневался, что если в отчете о причинах аварии будет указано на ошибку его как пилота, или Колина как инженера по техническому обслуживанию и ремонту, или слесаря-сборщика специализированной литовской фирмы, где двигатель последний раз перебирался, то им не поздоровится.

Следователи комиссии сразу приступили к делу. Они занялись извлечением «Яка» из воды и засыпали Кальдера вопросами. Кальдер подробно обсудил все с Джерри Тайреллом, старшим инструктором по полетам их летной школы. Тайрелл пришел к выводу, что Алекс сделал все абсолютно правильно в очень сложных обстоятельствах. Тот этому искренне обрадовался и почувствовал настоящее облегчение: Джерри никогда не стеснялся высказать ему все, что думает, если считал, что он хоть на йоту отклонился от неукоснительного соблюдения техники безопасности.

Допросить Кальдера явился также констебль в форме, но его вопросы носили скорее формальный характер. Чувствуя себя немного глупо, Алекс все-таки выполнил свое обещание и попросил полицейского дать ему знать, если появится хоть что-то, указывающее на диверсию. Эта просьба сразу вызвала у констебля неподдельный интерес, но Кальдер, оставаясь верным данному Ким слову, отрицал, что у него есть причины подозревать, что кто-то мог бы желать смерти ему или Тодду.

Кальдер внимательно осмотрел траву между легкими многоцелевыми самолетами «чероки-уорриор» и «сенека», где парковался «Як», и опросил сотрудников, не видел ли кто-нибудь чего-то подозрительного в день аварии, а особенно в ночь накануне. Джерри и Энджи, отвечавшие за радиосвязь, ушли с аэродрома в восемь вечера предыдущего дня. Энджи показалось, что, когда она запирала дверь, по тропинке вдоль тополей у края аэродрома шел какой-то человек, но в этом не было ничего необычного. А в остальном все было тихо. Вообще-то аэродром немногим отличался от обычного поля, и перелезть через ограду посреди ночи и незаметно испортить двигатель «Яка» было проще простого. Но чем больше Кальдер об этом размышлял, тем меньше он верил в такую возможность. Напряжение, в котором находилась Ким из-за переживаний, связанных с мужем, вполне объясняло ее неадекватное восприятие действительности.

Среди всех этих забот Алекс позволил себе один раз отвлечься. Оказавшись возле компьютера в офисе, он не удержался и проверил цифры на сайте «Спредфинекс». Индекс рынка американских облигаций за последние двадцать четыре часа снова снизился, и его потери составили около пяти тысяч фунтов. Он секунду подумал, нажал на пару клавиш и увеличил ставку вдвое.

В конце дня он забрал Ким из больницы и отвез домой. Она выглядела изможденной, хотя весь день провела, просто сидя у кровати мужа и наблюдая за ним.

Дом Кальдера, старый коттедж примерно в миле от Ханхем-Стейт, стоял на самом краю низины, которую заливала морская вода. Уже сгустились сумерки, и в кронах деревьев позади дома беспокойно сновали грачи. Было ясно, что Ким почти весь день ничего не ела, и Кальдер разогрел немного супа и сделал салат.

— Бокал вина? — предложил он ей.

— Да, с удовольствием, — с готовностью согласилась Ким. — Это как раз то, что мне нужно.

Кальдер открыл бутылку и налил два бокала, которые поставил на массивный дубовый кухонный стол.

— Завтра опять туда? — спросил он.

Ким кивнула:

— И послезавтра, и послепослезавтра. — Она выглядела по-прежнему бледной, но решимости ей было не занимать.

— Они так и не знают, сколько это продлится?

— Нет. Это может занять дни, недели, месяцы. С одной стороны, я радуюсь, что ему не стало хуже. Но с другой — меня пугает, каким он может оказаться, когда очнется: вспомнит ли, кто он такой, узнает ли меня? Я сижу, смотрю на него и не могу отделаться от разных диких мыслей.

— Постарайся себя не накручивать и воспринимать все объективно, — посоветовал Кальдер. — Мы знаем, что он жив, и, похоже, его жизни ничто не угрожает. При сканировании мозга ведь никаких серьезных повреждений не обнаружено, так?

— Есть проблема, — вздохнула Ким. — Они не знают, каким он очнется. Ты разговаривал с полицией и теми, кто расследует причины аварии?