Майкл Ридпат - Невидимое зло

Через пару километров от перевала Зан добралась до разбитой проселочной дороги, уходившей в сторону. Следуя указаниям, она проехала еще четыре километра, остановилась у поворота и посмотрела на часы — до назначенного времени оставалось двенадцать минут. Это место не просматривалось с основной дороги: его окружали только фейнбос и скалы.

Зан откинулась на спинку кресла и начала ждать. Она знала, что встречаться в таком безлюдном месте крайне опасно, и тщательно подготовилась. Риск того стоил.

Услышав звук двигателя подъехавшей машины, она обернулась и увидела грязную синюю «тойоту» — совсем не подходящее средство передвижения для человека, с которым она условилась встретиться. Машина остановилась метрах в двадцати сзади.

Зан вылезла из машины.

Человек из «тойоты» — плотного телосложения, с короткой стрижкой и толстой шеей, одетый в рубашку с открытым воротом и пиджак — сделал то же самое и начал приближаться.

— Стоять! — сказала она.

Человек продолжал идти. Зан напряглась. Она надеялась, что навыки и подготовка, полученные столько лет назад на базах АНК в Мозамбике, окажутся эффективными.

— Где Дэрк дю Туа? — крикнула она на африкаанс.

— Он не смог приехать, — ответил человек.

Зан почти выхватила из-за спины пистолет, но мужчина оказался быстрее. Она успела только достать свое оружие, как он уже выхватил пистолет из наплечной кобуры и выстрелил. Пуля попала ей в грудь и опрокинула на землю — она бы наверняка ее убила, не будь на ней бронежилета. Падая, Зан повернулась и дважды нажала на курок, целясь в незащищенную грудь нападавшего. Тот вздрогнул и медленно осел на землю.

Зан вскочила и бросилась к нему — тот еще дышал. Увидев валявшийся в дюйме от руки пистолет, она отбросила его ногой и приложила дуло своего к его виску.

— Имя?

Он покачал головой.

Она стукнула его ногой под ребра чуть пониже пулевых ран. Он закричал от боли.

— Я спросила имя!

— Молман, — прошептал мужчина.

— Кобус Молман? Полковник Кобус Молман?

Мужчина кивнул.

Зан помнила это имя. Это был один из руководителей эскадрона смерти, на совести которого кровь стольких ее товарищей по борьбе. А минуту назад он пытался убить ее — грудь все еще болела от удара пули по кевларовому бронежилету.

Зан взглянула на его раны. Если вызвать «скорую помощь», то он еще может выжить.

Она еще дважды нажала на курок.

— Если она хочет ехать с нами, то ей уже пора появиться, — сказал Корнелиус, бросив взгляд на часы. — Самолет вылетает через пятнадцать минут.

Кальдер, Корнелиус и Бентон сидели в небольшом, но уютном зале ожидания чартерной компании, которая должна была их доставить в Купугани. За соседним столиком пила пиво группа из четырех немецких туристов: им предстояло лететь на восемьдесят километров дальше. Напряжение между Бентоном и Корнелиусом было очевидным, но они сохраняли своего рода перемирие, подчинив эмоции общей цели найти дневник и выяснить причину смерти Марты.

— Мы будем задерживать вылет? — спросил Бентон.

— Нет! — резко ответил Корнелиус. — Мы должны оказаться там как можно раньше, чтобы успеть все осмотреть, пока не стемнело.

— Вы не часто видитесь с Зан, верно? — спросил Кальдер Корнелиуса.

— Верно, а точнее — вообще не видимся. После смерти Марты у меня сложилось четкое ощущение, что она не может простить мне решения уехать из Южной Африки. Она очень волевая женщина. — Корнелиус улыбнулся. — Думаю, в меня. Мы оба были слишком упрямы, чтобы дать друг другу шанс наладить отношения. Такое случается в семьях.

Кальдер подумал, что для семьи ван Зейлов в этом нет ничего удивительного. Он увидел, как к самолету направились два молодых пилота — парень и девушка, которые залезли в кабину и начали предполетную проверку. Оборудованный двумя двигателями и бравший на борт десять пассажиров самолет был идеальным для полетов при коротких взлетно-посадочных полосах.

Бентон вышел в туалет, а Корнелиус проглядывал одну из национальных газет.

— Знаете, а хорошо снова оказаться на родине. Со смерти Марты я здесь так и не был.

— Это, конечно, чудесная страна… — отозвался Кальдер.

— Но? В вашей фразе было «но», которое вы не произнесли.

— Но здесь по-прежнему много неладно, даже после десяти лет без апартеида.

— Интересно, что бы сказала о ней сейчас Марта?

— Думаю, она была бы довольна, так ведь?

— Да, была бы. — Корнелиус помолчал, размышляя над вопросом. — Мне кажется, что права была она, а не я. В Южной Африке по-прежнему много насилия, но нет той анархии и беззакония, которые я ожидал.