Фрэнк Фелитта - Похоронный марш марионеток

Щелчок…

Прошли часы… Фигура появлялась и исчезала. В квартире было темно. В ней всегда было темно… Человек просматривал почту, бросая счета на пол.

— Ничего, — бормотал он. — Еще один день, и опять ничего.

По комнате поплыл запах жареного мяса. Со сковороды на грязные стены кухни летели капли жира. Человек наклонил сковороду, и кусок мяса соскользнул на немытую тарелку. Держа тарелку в одной руке, он схватил другой ведерко с попкорном.

Сидя на полуразвалившейся кушетке, он ел в окружении больших, блестящих постеров фильмов Хичкока.

Щелчок…

— Я не получил стипендию. Я не говорил вам? На вечерних курсах я написал сценарий и представил его в Американский институт кино, надеясь получить режиссерскую стипендию. Но мне ее не дали. Наверное, надо быть чьим-нибудь сыночком либо дочкой или трахнуться с нужным человеком, чтобы получить ее. На эту стипендию многие претендуют. Конкуренция не на жизнь, а на смерть.

И с Калифорнийским университетом Лос-Анджелеса мне также не повезло. Отличное оборудование, хорошая профессура — по крайней мере те, кто преподает сценарное мастерство. Но все эти примадонны… Самодовольные бездарности. Носятся со своими дурацкими феминистскими фильмами, какими-то эстетскими глупостями, не имея ни малейшего представления об элементарных правилах грамматики кино. Вероятно, поэтому меня и не приняли. Хотя я дошел до собеседования. Их впечатлил мой сценарий. Думаю, они захотели посмотреть на автора. Они почувствовали, что в сценарии таилась опасность. Нечто не соответствовавшее привычным стандартам. За мои фильмы награды наверняка не дадут. Они слишком взрывоопасные. Слишком, черт побери, злые.

Злые. А я не говорил вам, что однажды меня ограбили на бульваре, а мою квартиру грабили дважды? В этом городе каждый думает только о себе: бродяги, проститутки, наркоманы, студенты, актеры. Повсюду секс, наркотики, деньги — вечный товар, и еще один бесценный товар — кино. Все — за возможность попасть в кадр пусть даже самого паршивого фильма. А сколько непристойных предложений мне делали? Я мог бы многое об этом порассказать. И я принял бы их, если бы эти педрилы хоть что-нибудь смыслили в кино.

Я даже ходил на вечерние курсы актерского мастерства. Потому что режиссер должен знать, как обращаться с этими тупыми животными. Но один из преподавателей обвинил меня в краже денег. В отместку я разнес костюмерную, и меня арестовали. Правда, быстро сняли обвинение, иначе я от этих недоносков и мокрого места бы не оставил. Думаю, они поняли, с кем имеют дело. Почувствовали во мне склонность к насилию. И испугались.

Калифорнийский институт искусств вызвал у меня лишь разочарование. Я не знаю, где они откапывают тех придурков, которые протирают там штаны. Можно было, конечно, убраться к черту в Валенсию, 136 но там хороши только «Мэджик Маунтин» 137 да апельсиновые деревья. Я ненавидел и преподавателей, и студентов — за их прилежание, за их деловую хватку, за тошнотворную правильность. Конечно, они снимали более или менее приличное кино, но их энтузиазм и жизнерадостность вызывали у меня отвращение. Я не собирался потратить остаток жизни на рисование эскизов для какого-нибудь постановщика спецэффектов. Я отучился два курса и ушел. Декан предупредил, что не возьмет меня, если мне вдруг вздумается проситься назад.

Этот город пронизан конкуренцией сверху донизу. Счастливый билет выпадает одному из тысячи. Пройдитесь по Голливудскому бульвару или бульвару Сансет. Выгляньте из моего чертова окна. Вы увидите толпы спившихся, опустившихся неудачников. Они еще молоды, в них еще тлеют амбиции, но они уже сломлены неудачами, хотя никак не могут понять, что оказались выброшены на помойку жизни и теперь их единственное спасение — отправиться назад, в бухгалтерскую контору папочки, и вымаливать у него работу. Все эти школы и курсы нужно проверить, а деканов засадить в тюрьму. Выпускники получают дипломы, а потом им некуда деться. Сколько из них работает на студиях и снимает настоящее кино? Один процент. И тот вряд ли наберется. Эти школы только высасывают из тебя деньги. Ну, если, конечно, ты не стипендиат.

Я не просто так рассказываю вам об этих школах. Я ведь просто так ничего не делаю. Вы же не считаете меня пустым болтуном. А если считаете, можете отправляться ко всем чертям. Все, что я говорю и делаю, имеет значение. Это как в кино, где каждый кадр ведет к грандиозной развязке. Поэтому сконцентрируйтесь и слушайте, может быть, вы и поймете что-нибудь. Если, конечно, не окажется слишком поздно. Но таков шоу-бизнес. Ха-ха. Сейчас я вам расскажу о выпускниках киношкол.