Тесс Шарп - Вдали от тебя

Я не говорила об этом честно с тех пор, как меня допрашивала полиция. Доктор Чарльз пыталась, это стоило ей сломанной мебели и недель молчания, но я крутила правдой и притворялась такой, какой она хотела меня видеть.

С Мейси я наконец в безопасности. Она выдернула меня со дна в первый раз, и я знаю, что она бы сделала это снова. Но я больше не на дне. Я нашла опору где-то на полпути к поверхности, в той неясной области, где зависимость превращается в нечто почти такое же опасное: в навязчивую идею.

— Я увидела его раньше Мины. Увидела пистолет в руке. Маску на лице. Я поняла... поняла, зачем он пришел. Поняла, что никак не смогу его опередить. Но Мина могла бы. Надо было закричать ей, чтобы бежала. Ей нужно было уходить. По крайней мере, у нее был шанс.

— От пули не убежать, — говорит Мейси. — Он хотел убить Мину. Поэтому и пришел туда. Вы не смогли бы остановить его. Никто не смог бы.

— Он что-то сказал ей. Я услышала, после того как он ударил меня, и я упала и начала терять сознание. Он сказал: «Я предупреждал тебя». И потом раздался выстрел, и я... не смогла больше держаться. Когда я очнулась, остались только мы. Он ушел.

Руки снова дрожат. Я убираю их под бедра, прижимаю к красному винилу сидений.

— Я все рассказала детективу Джеймсу. Сказала поговорить со штатом газеты. Спросить ее начальника, над чем она работала. Он проверял ее компьютер? Или стол? Она повсюду оставляла заметки — что-нибудь должны были найти.

Мейси качает головой.

— Он со всеми говорил, Софи. С начальником Мины, ее коллегами-стажерами, даже с уборщицей, которая работала в ночную смену. Допросил каждого знакомого дилера в радиусе трех миль, большинство ваших одноклассников, но не нашел оснований для продолжения расследования. Учитывая свидетельские показания, которые были... не самые надежные. — Она вертит вилку и поглядывает на меня. — Без каких-либо новых показаний или удивительного признания ее убийство припишут сорванной наркосделке.

Накатывает тошнота, я сжимаю зубы.

— Нельзя этого позволить.

Взгляд Мейси становится мягче.

— Придется, малыш.

Я молчу, ничего не отвечаю.

Мы встаем, она оплачивает счет и оставляет чаевые официантке, прежде чем уходим. Грудь разрывает от мысли, что я могу так и не узнать, кто отнял у меня Мину. Но, как и всегда, тетушка Мейси слышит мои невысказанные слова. Когда мы садимся в машину, она берет меня за руку.

И держит ее всю дорогу до дома.

Меня словно обволакивает безопасностью.

Мейси всегда спасает меня.

4

ДЕВЯТЬ С ПОЛОВИНОЙ МЕСЯЦЕВ НАЗАД (СЕМНАДЦАТЬ ЛЕТ)

— Гребаная садистка, — ворчу я Мейси.

Три дня назад родители сослали меня в Орегон, чтобы Мейси «вернула меня на путь истинный», как метко выразился папуля. Три дня я не принимала ни таблетки. Синдром отмены — скверная штука, словно мое тело один гигантский, пульсирующий ушиб, а под вспотевшей кожей ползают пауки, но боль — боль ничуть не притупленная и постоянная, ее слишком много, не вынести. С таблетками я могу двигаться, без них — спину прошибает адская боль и ноги едва не отказывают. Каждое движение, каждый поворот в постели отдаются в позвоночнике, я затаиваю дыхание, слезы текут по щекам. Впервые после аварии боль мучительна, сказывается отказ от лекарств. Я уже не встаю с кровати. Это слишком.

Все Мейси виновата. Дай она мне эти гребаные таблетки, я была бы в порядке. Могла бы шевелиться. Не мучилась бы. Все было бы хорошо.

Просто хочу, чтобы все вернулось в норму. А Мейси не позволяет мне.

Я много времени просто смотрю на желтые стены ее гостевой спальни с кружевными занавесками и винтажными постерами с мотивами путешествий. Аж тошнит. Я ненавижу в доме Мейси абсолютно все. Хочу домой.

Хочу свои таблетки. Мысль о них снедает меня, заполняет разум, вытесняя все остальное, вынуждая сфокусироваться на единственном, что осталось в моей жизни. Мина убила бы меня за такое сравнение с собой, но мне без разницы, потому что, кажется, я уже и ее начинаю ненавидеть.

— Я тебе помогаю. — Мейси отрывает взгляд от журнала. Она сидит в бирюзовом кресле в противоположном конце комнаты, уложив ноги на такого же цвета табурет.

— Мне больно, я в агонии!

— Я в курсе. — Она перелистывает страницу. — Именно поэтому завтра придет доктор. Лучший по купированию боли в Портленде. Подберем тебе ненаркотические лекарства. И у Пита есть друг иглотерапевт, мы с ним договорились, он тоже скоро придет посмотреть тебя.

От этой идеи мой желудок не в восторге.