Сергей Кулаков - Не смотри в глаза пророку

Он потрепал по усатой мордочке Асю и вышел на площадку. Спускался не в лифте, а по лестнице, чтобы никому не попасть на глаза с дорожной сумкой в руках.

Внизу позвал консьержа и попросил выпустить его с черного хода, пояснив свою просьбу желанием отвязаться от преследований одной особо прилипчивой воздыхательницы.

Консьерж, понимающе хихикая, открыл заднюю дверь, и Егор выскользнул в темный и безлюдный переулок. Натянув пониже козырек бейсболки, он неторопливо двинулся к шоссе, радуясь, что ничем не привлекает внимания прохожих. Возможно, где-то недалеко от парадного входа в подъезд засела в машине старший лейтенант Чернова, преисполненная служебного рвения. И Жанна издали протягивает к нему свои когти, надеясь уцепить покрепче. Но Егор уже чувствовал под собой мощную дрожь самолета и взирал на оставляемых им дам с улыбкой победителя. Может быть, в один прекрасный день он с ними встретится, но будет лучше, если эта встреча никогда не состоится.

Горин окинул взглядом улицу, уже затихшую в преддверии ночи. От близлежащего сквера, от нежно зеленеющего газона веяло благоуханием земли, нагретой за долгий солнечный день. На минуту стало жаль покидать этот город. Куда он бежит, зачем, от кого? Разве ему может угрожать что-нибудь на его вознесенном к небесам этаже, за стальной дверью, за прочно созданной славой? Почему он не пытается защититься более цивилизованно, а скрывается в ночи, как вор, рискуя вызвать подозрение даже этим своим бегством? Не лучше ли остаться и подождать, пока все не выяснится? А в качестве самой лучшей защиты взять да и рассказать все прессе? После того как происки некоей Жанны и неблаговидные тайны ФСБ станут известны широкой публике, от него отстанут.

Но уже другой голос и другой страх сидели внутри Егора, и они-то нашептывали ему, что нельзя здесь больше задерживаться. Пока есть возможность улизнуть, пока его не остановили подпиской о невыезде или, упаси бог, откровенным пленением, он должен позаботиться о себе сам. Прессе только доверься, потом не будешь знать, как отмыться. И ссориться с могущественной структурой не хотелось. Поэтому – ходу, благо на дороге никто не стоит и небо над Москвой чистое.

Егор шагнул к дороге и поднял руку, завидев идущую на небольшой скорости легковушку. Но та была набита до отказа и проскочила мимо.

«Надо было идти на проспект, – подумал Егор, – оттуда быстрей бы уехал».

Он закурил, ожидая следующую машину. И когда увидел быстро приближающийся «БМВ», призывно выставил руку.

«БМВ» сбросил скорость, подрулил к Горину и остановился.

Егор, глянув по сторонам, отшвырнул окурок, склонился к приоткрывшемуся окну.

– В «Шереметьево», – сказал он. – Только быстро. Плачу двойную цену.

– Вообще-то, я домой, – ответил водитель, плотный мужчина средних лет. – Но если двойную… Подожди, я багажник открою.

– Да я и так доеду, – запротестовал Егор.

Но водитель уже вышел из машины и подошел к заднему капоту.

– Кидай свою сумку, – сказал он.

Горин подошел к нему, снял с плеча сумку. Положил ее в багажник, чуть согнувшись вперед. Водитель в это время сунул в рот сигарету и потянулся в карман за зажигалкой. Егор увидел, как он достал из кармана руку с каким-то продолговатым предметом, гораздо большим, чем зажигалка, но удивиться не успел. Ибо водитель ткнул этим предметом ему в шею, Егора пронзила парализующая боль – и это было последнее, что он почувствовал.

Пришел в себя Егор через двадцать минут. Время он установил, покосившись на часы. Однако поднести руку к глазам не смог. Руки его были прикованы наручниками к подлокотникам кресла, а само кресло, массивное, на стальной раме, было установлено посреди грязной пустой комнаты без окон, освещенной яркой лампочкой.

«Не успел, – с удивившим его самого хладнокровием подумал Егор. – Сволочь-водитель…»

То, что не в водителе было дело, он понимал, но пока не стал дальше развивать эту тему. Рано или поздно все откроется.

Он попытался определить, где он находится. Понятно, что где-то в пределах МКАДа. За двадцать минут его не могли увезти далеко от Кутузовского проспекта. Что, конечно, радовало, поскольку в городе больше шансов на спасение. Но это в том случае, если он сумеет выбраться из этой комнаты. А как из нее выбраться, Егор не имел ни малейшего представления.

Напрасно он дергал руками, пытаясь найти слабое место в креплении подлокотников. Должно быть, они прошли предварительные испытания на прочность, иначе его не доверили бы попечению одного лишь кресла, оставив без какой-либо видимой охраны.