Пол Сассман - Пол Сассман Исчезнувший оазис

— Завтра ему исполнилось бы шестьдесят. Мы все время говорили о том, чем займемся в старости: ферма в Нью-Гемпшире, крылечко, кресла-качалки на веранде, вокруг дети, внуки и все такое… В общем, сантименты. Такой уж он был, мой Чарли.

— Простите, — повторил Флин.

Молли вздохнула, снова выпрямилась и демонстративно сложила очки — это действие у нее обозначало, что тема закрыта.

— Опять что-то про оазис?

— М-м?

Она кивнула на ноутбук с открытой страницей какого-то файла.

— Нет, что вы. Готовлюсь к лекции для Американского исследовательского центра в Египте на будущей неделе. «Пепи II и упадок Старого царства». Даже мне она кажется скучной; что говорить о беднягах, которым придется ее выслушивать?!

Миссис Кирнан улыбнулась и, прислонившись к стеклу иллюминатора, посмотрела на пустыню, где вдалеке грязно-желтым айсбергом проплывал холмик ступенчатой пирамиды Джосера.

— Фадави выпустили, — не оборачиваясь, сказала Молли чуть погодя.

— Я слышал.

— Может, он…

— Дохлый номер, — перебил Флин, чувствуя, что у нее на уме. — Даже если ему что-то известно, то мне он не признается. Скорее язык себе отрежет. Он думает, что я во всем виноват. Впрочем, не без причины, конечно.

— Вы не виноваты, Флин! — Молли повернулась к нему. — Откуда вам было знать?

— Какая разница?..

Он закрыл ноутбук и спрятал его в чехол для переноски. Над головой пискнул сигнал, зажглась табличка «Пристегните ремни».

— Его никогда не найдут, — тихо сказал Флин. — Спустя двадцать три года. Это нереально.

— Вы найдете. Вы туда доберетесь.

Голос из динамика объявил по-арабски и по-английски:

— Дамы и господа, наш самолет заходит на посадку. Пожалуйста, уберите ручную кладь в отсеки над головой и пристегните ремни безопасности.

— Вы доберетесь, — повторила Молли. — С Божьей помощью.

«Ага, тот самый случай, когда даже Бог не знает, где искать», — подумал Флин. Вслух он ничего подобного не сказал, догадываясь, что Кирнан сочтет это кощунством. Броди откинулся на спинку кресла, зажмурился и снова начал перебирать в уме известные ему факты — Око Хепри, Уста Осириса и так далее. Самолет резко пошел на снижение, и у Флина заложило уши.

К вечеру второго дня без воды и пиши бедуины взобрались на песчаный гребень и разглядели вдали мерцание огней Дахлы. Они из последних сил выстроили верблюдов в ряд и как один подняли руки к небу.

— Хамдуллила! — выкрикнули всадники охрипшими голосами; верблюды тяжело дышали под седлом. — Слава Всевышнему!

Будь у них вода, они там же и спешились бы, заварили чая — отпраздновать конец путешествия, оценить прелесть момента, когда сидишь высоко вверху, а под тобой в одну сторону расстилается безбрежная пустыня, а с другой подступает цивилизация. Однако пить было нечего, да и слишком они устали, хотелось поскорее вернуться домой. Поэтому бедуины пустили верблюдов вниз по дальнему краю дюны и поспешили к оазису, лишь изредка понукая их криками «хут, хут» и «ялла, ялла».

Последние три дня, с тех самых пор, как они обнаружили загадочного мертвеца, пустыня их истязала, преграждала путь бесконечной чередой дюн, отвесных, как скалы, палила зноем, какого не помнили в это время года. Однако теперь все это осталось позади. Пустыня как будто наигралась с ними, жару сменила прохлада, ландшафт стал ровнее и разнороднее, лабиринт дюн рассыпался на отдельные завитки и песчаные карманы, перемеженные полосами ровного гравия, в котором не вязли копыта верблюдов. Дорога пошла быстрее. В течение часа неясное мерцание оазиса высветило облако зелени, а позади него — бледный серп каменной гряды Гебель-эль-Каср. Через два часа глаз уже различал отдельные рощи, белые точки домов и голубятен. Бедуины пустили верблюдов рысью. Предводитель вырвался вперед, остальные неровной цепочкой растянулись за ним, мчась в развевающихся одеждах навстречу воде и спасению.

Только последний всадник не спешил сократить разрыв; он мало-помалу отстал от товарищей, пока не оказался в ста метрах позади предводителя. Убедившись, что его никто не услышит, он достал сотовый телефон и, как в предыдущие два дня, проверил дисплей. На лице у него появилась ухмылка: связь работала! Он набрал номер, пригнулся в седле так, чтобы никто не видел, чем он занят, и, когда его соединили, взволнованно заговорил.

— Дамы и господа, нашего достопочтенного гостя не нужно представлять. Как все вы знаете, он родился в коптской общине и остается уважаемым и почитаемым ее представителем, пусть жизнь и увела его далеко от нас. Годами его щедрость помогала воплощать многочисленные проекты по здравоохранению и образованию, среди которых открытие этой больницы — лишь очередное звено в цепи его добрых деяний. Несмотря на успех и богатство, он не забыл, откуда родом, не покинул своих ближних здесь, в общине заббалинов. Друг, покровитель и, не побоюсь этого слова, отец всем нам — встречайте, мистер Роман и Гиргис!