Пол Сассман - Пол Сассман Исчезнувший оазис

Все это пронеслось у Фреи в мозгу за считанные секунды — время словно замедлило бег, чтобы подстроиться под ее мысли. Затем она стиснула ладонь англичанина, словно говоря: «Я все понимаю. А теперь полезли, к черту, отсюда», — и начала подтаскивать его к себе. Флин помогал, упираясь подошвами в скалу. На миг его лицо очутилось совсем рядом, их глаза снова встретились, и оба они улыбнулись понимающей улыбкой, еле заметной сквозь душную завесу пыли. Наконец Броди вскарабкался вверх, держась за Фрею, и поставил ногу на нижнюю перекладину. Каменная пасть была готова сомкнуться — ее «челюсти» разделяли всего лишь два метра пустоты.

— Бегом! — крикнула Фрея. — Скорей наверх!

— Ты первая!

— К черту джентльменство! Вперед! Я за тобой!

Она с размаху шлепнула Флина, поторапливая его.

Как только он забрался выше, Фрея перевернулась вверх головой и стала карабкаться следом. Едва Флин поднимал ногу с перекладины, как она тут же за нее хваталась, чтобы не отставать. Лестница так отчаянно тряслась, что неизвестно было, сколько еще они смогут на ней продержаться. Пыль немного развеялась, и сверху показалась голова Сайда и протянутая рука. Он махал им, чтобы скорее поднимались. Флин и Фрея, задыхаясь и кашляя, полезли навстречу бедуину. Стены ущелья подступили еще ближе — до каждой оставалось чуть больше метра с небольшим. Флин подобрался к краю, где Сайд вцепился ему в футболку и вытащил наружу. Фрея висела немногим ниже. В следующий миг скалы коснулись ее плеч, а перекладины лестницы начали горбиться под ногами дерево затрещало и лопнуло, но Фрея не упала: ее подхватили под мышки и вытащили наружу, на чистый, свежий воздух и удивительный простор каменной «крыши» плато.

Они втроем попятились, пытаясь отдышаться. Последние пяди ущелья исчезали на глазах: то, что всего час назад было широкой долиной с деревьями, зданиями и водопадами, сократилось до размеров трещины в сорок сантиметров, из глубины которой продолжали вырываться столбы красного света. Грохот гигантской камнедробильни понемногу стихал и превратился в низкий скребущий гул, словно где-то ворочались исполинские жернова.

Наконец две скальные толщи сомкнулись до просвета в ладонь. Оазис исчез, и наступил финальный момент драмы: из глубины разлома грянул громоподобный рев, похожий на рык льва с каменными легкими (как позже описывала Фрея), и наружу вырвался узкий клинок ярко-алого света. Силой звуковой волны беглецов сбило с ног и швырнуло на камень.

— Не смотрите! — Флин схватил Фрею за плечо и перевернул лицом в песок. — Закройте глаза!

До сих пор огненные столбы на миг вспыхивали и гасли, словно падучие звезды, но в этот раз свет не исчезал: лезвие исполинского клинка расширялось, медленно тесня скалы, и устремлялось вверх пламенным обелиском. Грохот стал еще оглушительнее. У Фреи возникло странное чувство, что ее обожгло, хотя ни боли, ни неудобства она не ощущала. Колонна света, словно утвердив свою правоту, колыхнулась и стала гаснуть, клонясь к земле, как пламя сгоревшей свечи. Бен-бен издал последний рык, после чего стены с грохотом сомкнулись и больше не разошлись. Наступила тишина.

Фрея еще секунду-другую полежала, потом моргнула и увидела перед глазами красноватое пятно. Девушка поначалу испугалась за свою сетчатку, но в следующий миг поняла, что смотрит в чашечку цветка — нежного оранжевого цветка, который каким-то чудом вырос среди голых камней.

«Цветок в конверте — пустынная орхидея, очень редкая. Храни ее на память обо мне».

Фрея улыбнулась и взяла Флина за руку, зная, что с этих пор все будет хорошо.

Спутники отряхнулись, глотнули свежего воздуха, побродили туда-сюда вдоль трещины и убедились, что оазис исчез безвозвратно. Сайд повел их через плато. Солнце каким-то необъяснимым образом очутилось над головой, хотя во время бегства из оазиса укатилось почти к самому закату. Теперь положение светила подтверждало время у Флина на часах — четверть третьего. Они пробыли в оазисе всего шесть часов, а казалось, целая жизнь прошла.

Преодолев еще три километра пешком, путешественники свернули к узкой, заполненной песком расселине, которая ровным склоном перетекала в пустыню.

— Очень надежный, — сказал Сайд и похлопал по краям расселины с обеих сторон. — Не закроется.

— Рад это слышать, — ответил Флин.

У подножия расселина открывалась небольшим фьордом в восточной стене плато. Там, под каменным выступом, похожим на козырек, стоял знакомый обшарпанный «лендкрузер». Сайд угостил спутников хлебом и сыром, и за скромной трапезой спутники помянули Захира.