Аллан Фолсом - Изгнанник

— «Воздух-четырнадцать», что видите? — Рыжий поднес микрофон рации к губам.

— То же самое, что и вы.

Арнольд Макклэтчи вернулся к машине, взял громкоговоритель и загрохотал на всю округу:

— Реймонд! Откройте дверь и выбросьте свое оружие на мостовую!

Бэррон и Хэллидей подались чуть вперед, готовые открыть огонь при первой необходимости. Сзади них и по бокам снайперы занимали наиболее удобные позиции для стрельбы.

Вальпараисо встал на колено у переднего бампера автомобиля Рыжего, держа дробовик обеими руками.

— Ну, мерзавец, сейчас отправишься прямиком в ад! — шептал он себе под нос.

Однако шли секунды, а ничего не происходило. Такси оставалось на прежнем месте — закрытые дверцы, поднятые стекла, на которых также ожесточенно плясали отблески солнечных лучей, не позволяя видеть, что творится в салоне.

— Реймонд, откройте дверь и бросьте оружие на мостовую! — снова прогрохотал через громкоговоритель Рыжий.

И опять — ничего. Но вдруг водительское окно немного опустилось, открывая лицо юной заложницы.

— Мама! Мама! Мама! — изо всех сил закричала она. А затем девушка исчезла, и стекло поползло вверх.

— Вот дерьмо! — Вальпараисо пододвинулся ближе к Макклэтчи.

Неожиданно настежь распахнулась дверь дома, напротив которого стояло такси, и оттуда выскочила толстая негритянка в джинсах и тесном топе. Она кинулась прямиком к такси, завывая на бегу:

— Дочка! Доченька моя-а-а…

— Господи! — воскликнул Бэррон и бросился к ним.

— Иисусе! — Рыжий тоже побежал вперед.

Полчак, Вальпараисо, Хэллидей мчались, выставив перед собой оружие.

Водительская дверца такси стала приоткрываться. Джон немедленно бросился на негритянку и повалил ее на поросшую травой лужайку. Рыжий рванул на себя водительскую дверь, сунул в салон «смит-вессон» и дико заорал:

— Замри! Не двигайся!

Девочка завизжала и задом поползла вглубь машины, подальше от пистолета Рыжего. Тут же за ее спиной распахнулась дверь, и в нее всунулся тупорылый ствол дробовика. Вальпараисо был готов без раздумий отправить Реймонда к праотцам. Но единственным, чего он добился, стал еще один отчаянный вопль Дарлвин, которая поползла обратно, под ствол пистолета Рыжего. Затем в открывшуюся заднюю левую дверь влезли голова и «беретта» Полчака, а в правую — Хэллидей со своей пушкой.

Реймонда в машине не было, только рыдающая и визжавшая заложница.

Рыжий направился к негритянке, но толстуха оттолкнула его и бросилась к машине. Вскоре мать и дочь уже обнимались и рыдали в унисон.

— Убери их отсюда! — рявкнул Арнольд.

Бэррон стал теснить женщин от машины. Тем временем Полчак и Вальпараисо подошли к задней части такси. Марти поднял дробовик, а его напарник резко открыл крышку багажника. Единственное, что они там обнаружили, было запасное колесо и кое-какие запчасти.

Вальпараисо сунул дробовик под мышку.

— Когда эта сволочь ухитрилась выбраться из машины? И в каком месте, черт его дери?

Между тем снайперы покидали свои позиции. В окнах стали появляться любопытные, открывались двери, жители окрестных домов выходили на улицу, собирались группами на лужайках перед подъездами и о чем-то оживленно переговаривались, жестами указывая в сторону полицейских.

Рыжий посмотрел вверх, на вертолет, взлохматил волосы и направился к Дарлвин и ее матери, которых пытался успокоить Джон.

— Расскажи нам о том, что произошло, — мягко попросил он.

— Расскажи ему, детка, — подхватила мамаша, одной рукой крепко держа ладонь дочери, а второй утирая бегущие по щекам слезы — ее и свои собственные.

— Мы… только… отъехали… — Из-за всхлипываний девочка едва могла говорить. — Как Джек смотрит… на меня и… и… спрашивает, умею ли я… водить машину. Я говорю ему, что… конечно, умею. Тогда он говорит: «В таком случае садись за руль и поезжай домой. Не останавливайся и не открывай дверь, покуда не доберешься». А потом он вышел… Я не сумасшедшая, чтобы… спорить с таким психом, как… Джек. Вот… я и сделала, как он велел.

— А ты помнишь, в каком именно месте он вышел из машины? — Тон Макклэтчи был душевным и располагающим, как если бы он говорил с собственной дочерью.

— Где он вышел, детка? — повторила вопрос толстая мамаша. — Расскажи дяде.

Дарлвин подняла глаза кверху, пытаясь унять слезы, которые все текли и текли.

— Я уже сказала… мы только отъехали от здания суда, проехали квартал и… завернули за угол. Не знаю, как называется эта улица. — Девочка помотала головой. — Он… просто остановил машину и вышел.