Кристофер Райх - Правила обмана

Марти в качестве марафонца представлял Швейцарию на Олимпийских играх в Сеуле в 1988 году. К финишу он пришел последним, от жары ноги казались резиновыми, дрожали и покачивались, как после трехдневного запоя. Еще раньше врачи пытались снять его с дистанции, но он каким-то образом прорвался сквозь них. Как только Марти пересек финишную черту, он тут же свалился без сил, и его сразу отправили в больницу. И в наши дни находились такие, кто видел в нем героя. У прочих же был иной взгляд на эту историю: его называли дилетантом, который успешно маскировался под профессионала.

— Теперь — никаких ошибок, — продолжил Марти, сжав руку фон Даникена. — На карту поставлена наша репутация. Швейцария не может позволить себе такое. Мы — нейтральная страна. И настало время напомнить об этом. Ты не согласен?

Фон Даникен, достаточно повидавший на своем веку, ничего не ответил, только поднес к губам рацию: «Без моего приказа ничего не предпринимать».

В ста футах от него, за рекламными щитами, притаилось несколько полицейских машин. Фон Даникен посмотрел налево. Другой рекламный щит прикрыл от любопытных глаз бронетранспортер с десятью вооруженными пограничниками. Глава спецслужбы был против демонстрации силы, но Марти и слушать ничего не хотел. Министр юстиции долго ждал этого дня.

— Пилот запросил разрешение на высадку людей, — доложил майор-пограничник. — Диспетчер направляет их к таможенному терминалу.

Фон Даникен и Марти сели в самый обычный автомобиль без каких-либо опознавательных знаков и направились к месту стоянки самолета. Остальные поехали за ними в другом автомобиле. «Гольфстрим» съехал с посадочной полосы и приблизился к таможенному терминалу. Фон Даникен подождал, пока самолет остановится окончательно.

— Всем подразделениям! Начать операцию!

Бело-синие лучи врезались в грифельное небо. Полицейские автомобили, вынырнув из своих убежищ, окружили самолет. БТР занял отведенную ему позицию и навел на воздушное судно орудие пятидесятого калибра. Из транспорта высыпали бойцы спецназа и, образовав полукруг, взяли под прицел дверь самолета.

«И весь этот цирк из-за простого факса», — думал фон Даникен, вылезая из седана. Он проверил, что пистолет стоит на предохранителе.

Три часа назад «Оникс» — швейцарская спутниковая система перехвата информации — перехватила факс, посланный в Дамаск из сирийского посольства в Стокгольме, с перечнем лиц на борту самолета, следующего рейсом на Ближний Восток. Всего четыре человека — пилот, второй пилот и два пассажира. Один — агент правительства США, другой — террорист, которого разыскивали правоохранительные органы двенадцати западных стран. За считаные минуты новость отправилась по электронной почте к фон Даникену и Марти.

И дальше не пошла — появился еще один разведэпизод, помеченный грифом «Мер не принимать». Пока борт, о котором идет речь, не сообщил швейцарской авиационно-диспетчерской службе о неполадках в двигателе и не запросил экстренной посадки.

Передняя дверь самолета открылась, и из фюзеляжа опустился трап. Марти поспешил вверх по ступеням, за ним следовал фон Даникен. В дверном проеме показался пилот. Министр юстиции предъявил ордер:

— Мы располагаем информацией о том, что вы перевозите заключенного в нарушение Женевской конвенции о правах человека.

Пилот едва взглянул на официальный документ.

— Ошибаетесь, — ответил он. — У нас на борту, кроме моего второго пилота и мистера Паламбо, никого.

— Никакой ошибки, — возразил Марти. Он отодвинул пилота в сторону и прошел в самолет. — Мы не позволим использовать территорию Швейцарии для чрезвычайной экстрадиции. [2] Extraordinary rendition (англ.) — процедура упрощенной выдачи и перевода из одной страны в другую лиц, подозреваемых в терроризме, предусмотренная секретной директивой президента США от 21 июня 1995 г. Инспектор фон Даникен, обыщите самолет.

Фон Даникен пошел по проходу самолета. В одном из кожаных кресел сидел одинокий пассажир — белый мужчина, лет сорока, бритоголовый, с широченными плечами и холодными серыми глазами. С первого взгляда было понятно, что это человек не робкого десятка, вполне может постоять за себя. Из окна, у которого он сидел, отлично было видно солдат спецназа, окруживших самолет. Но похоже, его это не особенно беспокоило.

— Добрый день, — поздоровался фон Даникен по-английски. Он говорил свободно, но с заметным акцентом. — Вы — мистер Паламбо?