Роберт Блох - Дом психопата

Он появился в дверях типографии и посмотрел на нее сквозь нижние полусферы бифокальных очков. Затем началось состязание голосовых связок.

— Да, мисс. Чем могу быть полезен?

— Мне нужен мистер Гиббз.

— Хэнк? Его здесь нет.

— Вы, случаем, не знаете, где мне его найти?

Мужчина в кожаном фартуке покачал головой.

— Ушел примерно полчаса назад. Куда — не сказал.

Эми улыбнулась.

— Благодарю вас, мистер…

— Гомер. — Он одновременно поднял взгляд и возвысил голос. — Он в любой момент может вернуться. Что-нибудь передать ему?

— Просто скажите, что заходила Эми Хайнс. Я позвоню ему завтра.

— О'кей.

Они пожелали друг другу доброй ночи, но на сердце у Эми было неспокойно. Для нее ночь едва ли будет спокойной — особенно если она отправится без провожатых в дом Отто Ремсбаха. Впрочем, она почувствовала себя лучше, когда вышла из офиса, избавившись наконец от нестерпимого шума и вибрации.

Здесь, на улице, было намного тише. И еще — душно и влажно. Эми надеялась, что скоро прольется дождь, который разорвет пелену облаков и прогонит эту давящую духоту. Наверное, Гиббз скоро придет, но у нее не было времени его дожидаться.

Эми неохотно села в машину, включила зажигание и фары, потом кондиционер. Куда Гиббз мог пойти этим вечером? Может, вышел перекусить, отправив номер в печать? Надо было выяснить у Гомера, нет ли поблизости фастфудов, работающих в это время. А заодно спросить, Гомер — это имя или фамилия? Просто так, из чистого любопытства, — ее это интересовало не больше, чем то, куда направился Хэнк Гиббз.

Да и о чем она тревожится? Толстяк Отто не собирается нападать на нее, и ей не следует бояться того, что кто-то остановит ее на улице и ограбит. Это же Фейрвейл. Старый добрый Фейрвейл, США, где не нужно опасаться преступности и насилия.

Тогда кто же убил Терри Доусон?

И почему Эрик Данстейбл выбрал именно это место для поиска демонов? Потому что здесь так тихо? Потому что темно?

Зловещая тишина и зловещая темнота царили на этой боковой улочке, что вела, изгибаясь, по склону холма к дому, который одиноко стоял в полукруге деревьев, безмолвно стремившихся в покрытое облаками небо.

Эми повернула направо и выехала на подъездную дорожку, но неожиданно затормозила. Что-то было не так в облике внушительного двухэтажного дома, очертания которого вырисовывались впереди, — дома из красного кирпича, с белыми деревянными колоннами слева и справа от входа. И даже если все так, как должно быть, то все равно странно или необычно.

С того места, откуда она смотрела, были видны восемь окон — четыре в верхнем и четыре в нижнем этаже, но ни одно из них не было освещено. Эми увидела два фонаря на декоративных металлических подставках по обеим сторонам входной двери. Хотя бы они должны были гореть, если в доме ждали гостей, однако и от них не исходило никакого света.

Темная ночь, темные деревья, темный дом. Эми сняла ногу с педали тормоза и надавила на газ. Машина медленно проехала по подъездной дорожке мимо входа в дом. Здравый смысл подсказывал Эми, что, вероятно, все в порядке: Толстяк Отто просто накачался настолько, что забыл выключить свет. А значит, и пытаться говорить с ним было бесполезно.

Но она ощущала страх, и этот страх был сильнее доводов здравого смысла. Именно страх не пускал ее в этот окутанный мраком дом. Лучше сматываться отсюда, и немедленно.

Или нет? Подъехав к другому концу подъездной дорожки, Эми заметила развилку: направо уходила аллея, которая тянулась вдоль дома и вела к гаражу с обратной его стороны. Помедлив, Эми присмотрелась и увидела, что дверь гаража поднята, а внутри стоит большой «кэдди» Ремсбаха.

Но что здесь делала другая машина, видавший виды красный «понтиак», который стоял бампером к гаражу? Это точно не была вторая машина Отто Ремсбаха — не могло быть у него такой развалюхи. А если она принадлежала другому гостю, то почему тот не оставил ее перед домом (если, конечно, он не стремился спрятать ее от посторонних глаз)?

Если последнее предположение было верно, то этот человек оказался весьма рассеян, поскольку он забыл выключить в машине радио. Изнутри явственно доносилась музыка, наверное, ее можно было услышать даже с улицы. Не исключено, конечно, что человек сел в машину незадолго до появления Эми, включил радио и как раз сейчас собрался отъезжать. Это было весьма вероятно; с первого взгляда Эми и не заметила, что фары «понтиака» включены и что это они освещают машину Ремсбаха, стоящую в гараже.