Себастьян Фитцек - Ночь вне закона

– Дерьмо, я знаю, что вы дружили, – сказал Николай Дэшу, хотя толком ничего не знал. Время от времени Леди Нана снабжала Дэша короткими фильмами. Так сказать, отходами своего производства. Проститутки, которые во время «игры» падали в обморок или перебирали с наркотиками. Такой материал не подходил для профессиональных фильмов Леди Наны, но был то, что надо, для пользователей dash-xtreme, которые в отдельных случаях были настолько больными, что кончали, смотря реальные казни людей в Иране. – О’кей, старик, это трагично. Но ничего уже не поделаешь. Давай сейчас превратим материал в золото и…

– Я сказал, позже! – гаркнул Дэш.

Николай вскинул руки.

– О’кей, о’кей. Я не глухой. Насколько позже?

– Когда они будут мертвы.

– Как ты сказал?

– Бен и Арецу. Я хочу видеть, как они умрут. Реальную смерть на пленке.

«Звучит очень даже неплохо».

– Значит, ты дашь им еще одно задание? – предположил Николай.

Дэш дьявольски улыбнулся и кивнул, заводя мотор.

– Наконец-то! – прокомментировал Николай, когда Дэш проехался задним ходом по парковке. Это был его автомобиль, но он знал, что Дэш считал ниже своего достоинства сидеть на пассажирском месте, просто еще не пришло время, чтобы объяснить ему, кто тут главный.

Умный никогда не уступает. Он просто ждет подходящего момента, чтобы нанести удар.

– Значит, на этот раз мы будем наблюдать за всем вблизи?

Дэш ехал в направлении улицы Унтер-ден-Айхен, к автобану.

– Конечно. У нас там больше нет камер. Моя машина в хлам.

– Да, да, ладно. Я понял. – Николай закатил глаза. – Ты уже придумал задание?

– Совсем простое, – улыбаясь, ответил Дэш, намеренно проезжая прямо по луже. – Которое им не пережить.

Бен. 01:32.

Еще 6 часов и 28 минут до конца Ночи вне закона

– Арецу?

Ноль реакции. Она смотрела сквозь него, словно Бен был смотровым окном в апокалипсический мир, а сакристия, где она сидела за простым деревянным столом, – залом ожидания для про́клятых.

Ее глаза были пустыми, лицо измазано, как у солдата, вернувшегося с боевого задания. Только полоса, которая тянулась от щеки и через весь лоб, была кровавым следом, а не камуфляжем.

– Она такая с тех пор, как пришла сюда, – сказал пастор. Он говорил приглушенным голосом, словно не хотел тревожить Арецу в ее полуотсутствующем состоянии. А может, просто боялся разбудить Ленку.

Бен взглянул на проститутку, которая, в отличие от Арецу, выглядела почти умиротворенной. Она ровно и глубоко дышала, лежа под одеялом на потертом, но удобном на вид кожаном диване.

– Когда приедет полиция? – спросил Бен тоже шепотом.

Пастор кому-то звонил, и Бен был уверен, что он сообщил в полицию, но Баха посмотрел на него так, словно Бен позволил себе глупую шутку.

– Полиция? В моей церкви? – Он помотал головой. – Я убедился на собственном опыте, что большинство тех, кто обращается ко мне за помощью, не хотят вмешательства полицейских, в каком бы состоянии они здесь ни появились. Но вы можете не беспокоиться, помощь уже в пути. Я сообщил одной хорошей знакомой, она врач и заведует женским кризисным центром. Возможно, наилучшая комбинация для обеих жертв в этом помещении.

Он указал сначала на Ленку, потом на Арецу.

– Я ничего не утверждаю, но вас сложно считать невиновным, Беньямин. Я о том, что женщины, которые были с вами сегодня вечером, находятся не в лучшем состоянии, вы не находите?

Бен ничего не ответил на это замечание; к тому же ему нечего было возразить. Все было не так, как выглядело со стороны. Но он все равно не сможет никому доказать, как все обстояло на самом деле.

– Арецу, ты меня слышишь?

Он подошел к столу и взял ее за руку. Она не отдернула руку, даже слегка сжала его кисть. Хоть какой-то знак, что она воспринимает реальность.

– Она приходит в себя, – констатировал в свою очередь пастор. Он пошел к старинному комоду, стоявшему под окном сакристии, открыл его и достал бутылку вина, которая хранилась там, вероятно, для церковной службы.

Дверца комода громко заскрипела, и этот звук оказался настолько неприятным для Арецу, что она отреагировала на него. Сначала почти спастическим подергиванием уголков рта, потом она встряхнулась, как собака, попавшая под дождь.

– Арецу? – снова позвал Бен и сжал ее пальцы.

Она открыла рот, и ее взгляд прояснился.

– Где?.. – спросила она, потом вздрогнула, когда пастор подошел к столу и с треском скрутил навинчивающуюся крышку с бутылки.