Сара Рейн - Темное разделение

— Это было в старой папке истории близнецов. Мне пришлось перерыть огромное их количество, ведь дело было передано в архив, но никто не задавал вопросов. Это ведь не официальное уведомление? Но звучит вполне авторитетно.

— Да. — Гарри снова прочитал заметку. — Я удивляюсь, почему Швейцария.

— Точно не знаю. Но я помню, что семья болезненно воспринимала весь этот ажиотаж в прессе. — Она заигрывающе улыбнулась ему. — Они могли уехать за границу, скрываясь от прессы.

— Теперь понимаю, почему я не нашел ни единого упоминания о Соне, — сказал Гарри. — Если она умерла за границей, то это, скорее всего, не было зарегистрировано в нашей стране.

— Да. — Роз помолчала мгновение, а затем сказала: — Я думаю, искать больше нечего.

— Да, — произнес Гарри медленно. — Похоже, что так.

— Ах, как жаль. — Улыбка была уже наготове. — Еще кофе, Гарри? И может быть, стаканчик бренди?

— Большое спасибо, но я, пожалуй, откажусь, — сказал Гарри. — Вы очень мне помогли, и я бесконечно вам благодарен. Но уже очень поздно, а мне завтра рано вставать; я думаю, что лучше пожелать вам спокойной ночи. Это был прекрасный вечер.

Каким-то образом он выбрался из удушливой комнаты и, не помня себя, оказался на узкой тропинке, по краям которой тесно росли кусты, нашел дорогу на улицу и увидел в самом конце ее свет станции метро.

Он уже сомневался, что игра стоила свеч.

Роз совсем не расстроилась из-за того, что ей не удалось затащить Гарри Фитцглена в постель. Она была даже рада, потому что не находила в этом ничего приятного. Но сегодня она готова была пойти на это в надежде, что так она сможет стать ближе к Гарри и получить возможность следить за его поисками…

Важно было другое: Гарри поверил фактам, изложенным в газетной вырезке, которую пришлось так долго искать, — вырезке, найденной в одном из дальних ящиков, а потом искусно ксерокопированной таким образом, что это сделало ее похожей на выписку из больничных документов.

Этот результат оправдывал затраты на ужин — целый кусок молодой баранины и свежие овощи. Овощи были недороги, но на их приготовление ушла уйма времени.

— Свежий горошек? — спросила одна из медсестер в обеденный перерыв, увидев покупки Роз, сложенные в ее индивидуальном шкафчике. — О боже, я не думала, что кто-то еще покупает свежий горошек. В моей семье всегда едят замороженный. Гораздо быстрее и проще.

Но Роз не поленилась полущить горох, очистить и нарезать морковь. Она приготовила соус из свежих листьев мяты, сорвав их со специальной грядки своего маленького огорода под кухонным окном и старательно накрошив их. Фрукты для десерта были из ее собственного морозильника; Роз и ее тетя всегда выращивали свои яблоки и замораживали их осенью. Она использовала целую упаковку яблок для приготовления десерта. (А еще по пути домой она купила презервативы в большой аптеке, где ее никто не знал, и очень быстро спрятала их. В последнее время она уже гораздо меньше стеснялась, когда покупала их: после Джо Андерсона у нее было несколько мужчин. Хотя ни одного серьезного увлечения. Гораздо лучше быть одной.)

Когда Гарри ушел, она почувствовала себя лучше. Она была абсолютно уверена, что поставила крест на дальнейших раскопках прошлого для статьи, и теперь просто радовалась, что спустя столько лет она нашла Мелиссу Андерсон — по крайней мере, она нашла дочку этой сучки!

Она снова могла строить планы.

Гарри включил электрический камин и опустился в свое любимое кресло в гостиной.

Итак, Соня, неуловимый близнец, была мертва, и искать больше нечего. Несмотря на то, что он с самого начала не хотел писать эту статью, теперь он испытывал чувство потери. Маркович намекал на то, что эта история окутана тайной — люди умирали, и люди исчезали, — и Гарри был заинтригован. Но разгадка нашлась быстро — близнецов увезли за границу, подальше от докучливой прессы, а потом Соня умерла. Скорее всего, Мелисса осталась за границей и до сих пор жила там. Никакой тайны.

Он был рад, что проблема была решена благодаря Рози, но чем больше он думал о ней, тем больше она ему не нравилась. Даже имя было фальшивым. Роз. Вполне привлекательная, снова вошедшая в моду эта уменьшительно-ласкательная форма совсем ей не подходила, как если бы возлюбленная какого-нибудь солдата сороковых годов надела мини-юбку. Она решительно положила на него глаз, хотя он думал, что вышел из ситуации достаточно тактично. Дьявол, в дополнение ко всему прочему зовите меня с сегодняшнего дня Сердцеедом. Последним великим любовником. «Да уж, точно», — цинично произнес внутренний голос.