Майкл Коннелли - «Линкольн» для адвоката

Минтон кивал, как если бы соглашался с моей логикой, но затем вдруг понес что-то невразумительное.

– Меня беспокоит то, что вы, кажется, пытаетесь запугать пострадавшую: выслеживая ее, нарушая ее покой.

– Как?

– Вы знаете правила, под которыми подписывается юрист, взяв на себя обязательства по судебному делу. Мой совет: оставьте жертву в покое, а не то в следующий раз нам придется беседовать об этом с судьей.

Я потряс головой и широко развел руками:

– Вы вообще слушаете, о чем я вам говорю?

– Да, я все слышал, и выбранный мной курс не меняется. Впрочем, у меня есть к вам предложение, и оно останется в силе только до понедельника, до предъявления обвинения в суде. После этого все ставки аннулируются и судьбу вашего клиента будут решать судья и присяжные. И вы не устрашили меня своими шестьюдесятью днями. Я буду готов и во всеоружии.

Я почувствовал себя словно под водой – как будто все мои слова превращались в пузыри и расходились в разные стороны, уплывая наверх. Цели они совершенно не достигали. И вдруг до меня дошло: в деле имеется нечто мне неизвестное. Я что-то упустил. Что-то важное. И как бы зелен и неопытен ни был Минтон, но он не был глупцом, и я лишь по оплошности решил, что он действует необдуманно. Канцелярия окружного прокурора округа Лос-Анджелес получила в свое распоряжение нескольких лучших выпускников юридического факультета. Минтон уже упомянул Южнокалифорнийский университет, а я знал, что там юридическая школа готовит первоклассных специалистов, которым не хватало лишь опыта. Возможно, Минтону и недоставало практики, но это не означало, что ему недоставало знаний и интеллекта. Я понял: чтобы разобраться, что к чему, мне следует вглядеться в себя, а не в Минтона.

– Что я тут упустил? – спросил я.

– Я не знаю, – ответил Минтон. – Вы юридический ас. Что вы могли упустить?

Какое-то время я сидел, уставившись на него и постепенно начиная понимать. В нашем расследовании имелся какой-то пробел. В его тонкой папке лежало нечто такое, что отсутствовало в толстом досье, собранном Левином. Нечто, позволявшее легко игнорировать попытку мошенничества со стороны Реджи Кампо. Потому и прозвучали так весомо слова Минтона: «Проститутки тоже могут быть жертвами».

Мне жутко захотелось прокрутить все обратно, изучить папку с документами, переданную Минтоном, чтобы сравнить их с уже известными. Но теперь я уже не мог сделать это в его присутствии.

– О'кей, – сказал я. – Что у вас за предложение? Он его не примет, но я передам.

– Итак, ему придется отсидеть тюремный срок. Это не подлежит обсуждению. Мы готовы снять часть обвинений, свести все к нападению со смертоносным оружием и покушению на изнасилование с нанесением побоев. Мы остановимся на среднем нормативном уровне, что составит примерно семь лет.

Я кивнул. Нападение со смертоносным оружием и покушение на изнасилование с нанесением побоев… Семилетний приговор на деле скорее всего выльется в четыре года. Неплохое предложение, но только при условии, что Руле виновен в преступлении. Если же нет, тогда никакой вариант обвинителя не являлся для нас приемлемым.

Я пожал плечами:

– Я ему передам.

– Помните: только до предъявления обвинения. Так что, если он согласится, вам лучше утром в понедельник первым делом позвонить мне.

– Хорошо.

Я закрыл свой кейс и поднялся. Я подумал, как Руле сейчас, вероятно, сидит и ждет от меня звонка – подтверждения, что его кошмар закончился. Вместо этого я сообщу ему о судебной сделке ценой в семь лет.

Мы с Минтоном пожали друг другу руки, я сказал, что объявлюсь, и направился к выходу. В коридоре, ведущем в зал ожидания, я наткнулся на Мэгги Макферсон.

– Хейли чудесно провела время в воскресенье. Она только об этом и говорит. Сказала, ты собираешься приехать и в эти выходные.

– Да, если нет возражений.

– А с тобой-то все в порядке? У тебя какой-то оглушенный вид.

– Кажется, неделя выдается непростой. Рад, что завтра у меня нет плановых слушаний. Как для Хейли лучше – в субботу или в воскресенье?

– И то и другое будет прекрасно. Ты только что от Теда? Встречался по делу Руле?

– Да, обсуждали сделку. – Я поднял портфель, показывая, что несу с собой прокурорское предложение о добровольном признании обвиняемым своей вины. – Теперь предстоит всучить это клиенту. Задача не из легких. Парень утверждает, что не совершал преступления.

– Я думала, они все так говорят.

– Но не так, как он.