Клэр Сэмбрук - Игра в прятки

— Сынок, — сказала она. — У нас потрясающая новость.

— Что? Что случилось?

— У нас появился малыш, Гарри. Теперь у тебя есть младший братик — Мама села ко мне на кровать.

— Но как?.. Откуда?

— Ты уже знаешь, как это бывает.

— Знаю, просто…

Я сел. Голова раскалывалась.

— Я… даже не догадывался.

— Мы не хотели тебя беспокоить.

— А папа знает?

— Конечно, знает. — Мама разглядывала свои ногти. — Он очень рад.

Тогда почему не приехал?

— А как же живот?

— Живот?

— Почему у тебя не было живота?

— Гарри, с третьим ребенком так бывает. Иногда вообще ничего не заметно.

— Правда?

Мама положила руку на живот.

— Вот ты и не заметил.

— Но, мам, я все равно не понимаю, как…

— Гарри! — сказала мама таким тоном, что я сразу понял, что лезу не в свое дело. — Гарри, иногда что-то хорошее помогает нам пережить плохое. Пожалуйста, не порть нам эту радость.

Мало им было потерять Дэниэла, что ли?

Я пытался придумать что-нибудь хорошее. Черт, да что у меня с головой? Трещит — сил нет!

— У тебя была беременность, мам?

Ее темные брови сошлись в одну линию.

— Ну да, конечно. По-другому не бывает.

— Почему ты меня не разбудила? Я бы говорил тебе «тужься» или еще чем помог.

Кажется, она вздохнула с облегчением.

— Спасибо, Гарри, но я ведь не новичок. Сама справилась.

Нет. Не складывается. Как такое может быть? Наверное, она все придумала. И тут я услышал плач. В доме действительно был ребенок.

Мама выскочила из комнаты, чтобы успокоить его.

Через несколько секунд мама вернулась с ребенком на руках.

Настоящим, живым ребенком.

Нет, не может этого быть. Все это неправда.

— Ах ты, моя радость, — прошептала ему мама. — Прелесть ты моя.

Она улыбнулась, как раньше. Так улыбалась моя прежняя счастливая мама.

Этого не может быть. Это неправда. Но по крайней мере сейчас я могу хоть что-то сделать.

— Ах ты, мой сладкий.

Я могу поверить.

Ради мамы.

Поверить. Просто поверить. Не так уж она много и просит за то, что я потерял Дэниэла.

Облака разбежались, и веселые желтые лучи залили комнату.

Поверить — это ведь не очень трудно. Верил же я в то, что однажды изобрету способ выращивать новые руки и ноги взамен тех, которые люди теряют, например, в авариях. Или в то, что побью мировой рекорд по бегу. Я верил, что сначала побью рекорд, а потом займусь изобретением. Я почти верил, что некоторые люди одной лишь силой мысли могут перенестись из одного места в другое. Трудно было только поверить, что Дэна больше нет, что мы потеряли его навсегда.

Но ведь тут совсем другое.

— Мам, — сказал я, — можно мне его подержать?

Все изменилось.

Ребенок просыпается и ест, и снова засыпает, и вновь просыпается. В нашей жизни вновь появился ритм.

Я называю его Малышом. Он утыкается носом мне в живот. Мне нравится держать его на руках и кормить из бутылочки. Я бы и пеленки ему менял, честное слово, если бы это не было так противно. Но мама говорит, что и сама с этим справится.

Мама поет.

Вы бы знали, как он громко отрыгивает после еды.

Если мне что и снится, то с утра я ничего не помню. Никаких машин. Никаких тряских дорог. Никаких грязных лопат. Моя кровать по утрам всегда сухая. Меня больше не мучает желание что-то сделать. У меня теперь есть занятие. Верить.

Мы не выходим из дома. Если кто-нибудь стучится к нам в дверь, мы, затаив дыхание, ждем, пока они не уйдут. Звонит телефон — мы не берем трубку.

А какие у него ресницы! Не прямые, как у меня, а такие длиннющие завитки.

Бывает, я слышу, как бурчит у него в животе, и чувствую, как промокает подгузник.

Он улыбается мне.

Он улыбается.

Мне.

День за днем я выстраиваю толстую стену из правдивых историй, крепко-накрепко скрепляю их цементом, лишь бы не пропустить сомнения внутрь, лишь бы оградить маму и Малыша.

Помню, прошлым летом мама Отиса рассказывала нам с Дэном про ту чудную семейку.

Мама Отиса как раз готовила курицу-гриль. А мы, развалившись на стульях, слюни глотали. Курица шипела и плевалась. И всякие там приправы здорово пахли.

— А он, значит, и говорит: «Чтой-то колбаски к чаю больно охота».

А женушка в ответ: «Бу-бу-бу». Мол, обойдешься.

А он ей: «Да чего там, я и сам могу принесть».

Открывает холодильник.

«Эт-та чего ж тут такое? — муженек-то, значит, орет. — Эт-та ж цельная СВИНАЯ НОГА! Да ты, никак, сдурела? У меня, чай, нет мешка с золотом. Ох, поди ж ты! Да эт-та ж мой СЫНКА!»