Саймон Бекетт - Увековечено костями

Колли снова принесла мяч. Броуди поднял его и забросил. Печально улыбнулся:

— Не на все вопросы находятся ответы, как усердно бы мы ни искали. Иногда надо просто смириться.

— Видимо, так.

Он зажег сигарету и с наслаждением затянулся. Я проследил взглядом, как он убрал пачку.

— Не знал, что вы левша.

— Что?

— Вы только что бросили мяч левой рукой.

— Правда? Я и не заметил.

У меня заколотилось сердце.

— Пару дней назад на кухне вы все делали правой рукой. Тогда я сказал вам, что убийца Дункана — левша.

— И что?

— Просто я подумал, почему тогда вы пользовались правой, а сейчас левой.

Он посмотрел на меня озадаченно и слегка раздраженно.

— К чему ты клонишь, Дэвид?

У меня пересохло во рту.

— Грейс была правшой.

— Откуда ты знаешь?

— Когда она держала Анну, нож был в правой руке. Я не обратил на это внимания, а сейчас вспомнил. Как-то я наблюдал, как она готовит еду. Правой рукой, не левой.

— Может, память играет с тобой злую шутку.

Хотелось бы. На мгновение затеплилась надежда. Правда, быстро испарилась.

— Исключено. В любом случае можно будет проверить, с какой руки отпечатки на ноже и кисточке.

— Она могла владеть обеими руками.

Броуди затянулся.

— Ты видел истинное лицо Грейс. Неужели думаешь, Страчан солгал?

— Нет, я не сомневаюсь, что она убила Мэгги и бог знает сколько еще человек до приезда на остров. Страчан предположил, будто она виновата в смерти Дженис Дональдсон и Дункана. Он мог ошибаться.

Мне хотелось, чтобы Броуди рассмеялся, отшутился, нашел прореху в моей логике. Однако он лишь вздохнул:

— Ты слишком долго пробыл на острове, Дэвид. Начал уже копать там, где ничего нет.

— С чего вы взяли, что Дункана убили его собственным фонариком?

Броуди нахмурился.

— Разве не так? Ты сам это говорил.

— Нет, не говорил. Были подозрения, но я ими не делился. Не проронил ни слова о фонарике, пока не приехала следственная команда.

— Ну видимо, я услышал от кого-то из полицейских.

— Когда?

Он махнул сигаретой, все больше злясь.

— Не знаю. Может, вчера.

— Они собирали улики поздно вечером. До проведения экспертизы ничего нельзя утверждать однозначно. Полицейские не стали бы такое говорить.

Щурясь от солнца, Броуди уставился через море на черную вершину Стэк-Росс. Внизу, в ста метрах, о скалы разбивались волны.

— Забудь об этом, Дэвид, — мягко произнес он.

Но я не мог. Слышал собственное сердцебиение.

— Грейс не убивала Дункана, верно? И Дженис Дональдсон тоже.

В ответ раздались лишь крики чаек и шум моря. Скажи что-нибудь. Отрицай . Броуди словно был высечен из того же камня, что Бодах Руна, молчаливый и неумолимый.

Ко мне вернулся дар речи:

— Почему? Почему вы это сделали?

Он уронил сигарету на землю, затоптал, затем поднял окурок и положил в карман.

— Из-за Ребекки.

Я не сразу понял, о ком идет речь. Ребекка, блудная дочь, которая пропала без вести. Которую Броуди годами пытался найти. Вспомнились слова, четкие и жестокие: «Она умерла». И тут все стало ясно.

— Вы решили, что Страчан убил вашу дочь, — сказал я. — Вы отправили на тот свет Дженис, чтоб его подставить?

Боль в его глазах была достаточным подтверждением. Броуди зажег еще одну сигарету.

— Случайно вышло. Я много лет старался найти улики против Страчана. Перебрался на этот Богом забытый остров. Чтобы быть рядом.

Над нами парила чайка, ловя крыльями потоки ветра. Стоя в лучах холодного зимнего солнца, я утратил чувство реальности, будто летел вниз в сорвавшемся лифте.

— Вы знали про другие убийства?

Ветер унес дым от сигареты.

— Да. Смог проследить жизнь Бекки шаг за шагом, и вдруг ниточка обрывалась. До меня дошли слухи, что, перед тем как исчезнуть, она встречалась с богатым человеком из Южной Африки. И я начал копать. Оказалось, Страчан нигде долго не задерживался, жил то тут, то там. Я просмотрел архивы местных газет. После отъезда всегда писали о найденных трупах или пропавших девушках. Слишком много совпадений. И я все больше убеждался, что Бекки стала одной из его жертв.

— И вы не сообщили в полицию? Вы ведь раньше были детективом! К вам бы прислушались!

— Нет, без доказательств — нет. Никаких зацепок. Все бы подумали, что я спятил. Спугнул бы только Страчана, и ищи его. Ребекка жила под фамилией отчима. Он ни о чем не смог бы догадаться. Я решил не спешить, приехал сюда и стал ждать, пока он оступится.

— И что? Надоело ждать? — спросил я, дивясь собственному гневу.