Павел Астахов - Продюсер

«Вот заливает!» — восхищенно подумал Фрост, но вслух Ленины претензии поддержал:

— Ты прав, Ленечка. Абсолютно прав. Но что же нам делать? Она ведь все равно сбежит. Может, уж бог с ней! Пусть уматывает…

— Неее-е-ет! Нельзя ее отпускать! Пусть рассчитается! — Слышно было, как Булавкин заскрежетал зубами. — Ты еще не знаешь главного!

— Интересно…

— Ты же не знаешь, что обнаружилось завещание!

— Что-о-о-о? Завещание? — Фрост снова вскочил из-за стола и зашагал по кабинету.

— Ха-ха! Именно, Корнюша! Именно. Америкосские адвокатишки прислали бумажки Вике. Она их передала своему юристу. Ну, этому, симпатичному… Павлову. Так вот он уже сообщил про завещание и последнюю волю усопшего Осика.

— И кому же? — не выдержал Фрост.

— А-а-а-а… Дорогуша, никогда не догадаешься! Это Кирюша Фарфоров! Фифочка наш разлюбезный!

Корней опешил:

— Не может быть!!! Что?! Все?! Фарфорову?!

— Ну, положим, не все. Но самое ценное, особняк вместе со студией, — ему!

— Погоди, погоди, Ленчик. Уф-ф-фф! — Фрост плюхнулся в кресло и махнул рукой в сторону заглянувшей на его крики секретарше: — Уйди! Это я не тебе. Значит, студия вместе с офисом и зданием уходит к нашему славному Кире Фарфорову. А остальное?

— А что остальное-то? — не понял модельер.

Он действительно ориентировался в этой истории лишь на два основных работающих объекта: студию и клуб Гарика «Гоголефф». Остальные активы его не интересовали, так как он никогда не верил ни в акции, ни в инвестиции, ни в авторские, а уж тем более смежные права. Он верил в наличные деньги в кармане, причем только в своем. Поскольку печально известный клуб уже сгорел, пожрав в огне и Гарика Бестоффа, единственным осязаемым и лакомым для Булавкина объектом оставался особняк в центре столицы.

— Ну, там есть еще кое-что — уклонился Фрост, пытаясь выяснить, что же известно самому Лене Булавкину.

— О господи! Какие-то акции-шмакции! Да горят они огнем! Мне они и даром не нужны. Особняк важнее! Домик! Домишко. Маленький такой дом моды… Понимаешь меня?

— Теперь, кажется, понимаю.

— Вот и все! Остальное — не мое дело.

Булавкин засопел в трубку, но Фрост отличался молниеносной реакцией и быстро сообразил, что можно предложить модельеру:

— Подожди, Леня… у меня есть идея… Теперь, когда Медянская смылась, ее адвокат остается один. Он никому не нужен, он на нее не работает. Мало того, скорее всего, она ему и не заплатила. Надо знать Вику и помнить о его ставках!

— Ты прав! Корнейчик, дорогой, ты прав! — восторженно заорал Булавкин. — Умница! Великолепный ход! Браво! Браво, маэстро!

— Ну-ну. Не перехвали. Важно, чтобы все вышло. Давай так: ты займись Фиркой, а я этим Павловым. О'кей?

— Йес! Так и сделаем. Счастливо! Удачи тебе, Корней.

— Артем Андреевич, вам звонили из Монте-Карло, — помощница Екатерина подняла свои длинные ресницы на обожаемого шефа.

Павлов решительно шагал в свой кабинет мимо ее секретарской стойки. Он хитро улыбнулся, подхватывая одной рукой свежие утренние газеты, другой придерживая пухлый портфель:

— Неужели сам принц Альберт Второй? И что сказал его высочество?

Павлов, не останавливаясь, прошел мимо помощницы и тут же углубился в чтение «Коммерсанта». Утренние звонки, как правило, были бестолковые и бесполезные. Те странные люди, которые свою жизнь посвящают всевозможным тяжбам по пустяковым поводам, обычно ночами на кухнях формулируют свои новые претензии, а с утра пораньше атакуют все известные юридические офисы.

— Нет, это был не принц, — ответила вслед шефу девушка, — звонил Кирилл. Кирилл Фарфоров.

Павлов мгновенно развернулся:

— Фарфоров?

— Да, — кивнула помощница, — уже три раза звонил.

Артем потер висок и тряхнул головой:

— Вот как? Хорошо. Катюша, если позвонит еще — соединяйте. А пока сделайте мне капуччино.

Зашел в кабинет и захлопнул дверь. Но не успела голубоватая молочная пенка подняться над адвокатской чашкой, как настойчивый звонок позвал секретаря к столу.

— Коллегия адвокатов Артема Павлова, слушаю вас! — заученно отрапортовала помощница. В ответ визгливый тенор потребовал:

— Когда, наконец, появится ваш босс? Где Павлов? Это Фарфоров беспокоит! Найдите мне его срочно! Я и так встал на три часа раньше, чтобы успеть… А он где-то…

— Господин Фарфоров, не беспокойтесь! Я уже вас соединяю. Артем Андреевич на месте. Будет с вами сейчас говорить, — и тут же переключилась на кабинет начальника: