Павел Астахов - Продюсер

Агушин присвистнул:

— Вот как? Забавно. Откуда же такие бабки у этого Бессарабки? А, стажер?

— Непонятно. Возможно, это его личные. Может быть, получил от кого-то и не довез.

Собственно, в обязанности парня и не входил столь подробный анализ. Он всего лишь стажировался на должности младшего следователя и сделал на ней очень много.

Агушин заметался по кабинету.

— Так. Отлично. Кто-то убрал еще одного претендента? Не похоже. Труп, согласно заключению, в прекрасном состоянии. Хотя есть передозировка наркотиками. Ну, для такого бугая при его стаже это несмертельно. Деньги опять же в салоне. Если убийство, то вряд ли убийцы оставили бы бабки. Тем более такие огромные. Нет! Что-то не так здесь. Что же его убило?

Агушин остановился над столом и снова уставился в бумаги.

— Может быть, он заснул и улетел через борт? Так бывает. Вот тут гематома на лбу слева, — ткнул он пальцем в соответствующую строчку в заключении. — Либо ударился, либо…

Но Агушин сам понимал, что могло быть и по-другому.

— Ну, хорошо, а если предположить, что его кто-то саданул? Ну, предположим… Так разве такого детину свалишь ударом по лбу? Это его самая крепкая часть. Сам убедился, когда допрашивал. Так, так…

— Значит, скорее всего, свалился сам, — подхватил мысль стажер.

Агушин кивнул:

— Молодец, Васечкин! Правильно мыслишь. А почему бабки при нем?

— Очень просто. Собрал пожитки и хотел удрать.

— Так. Точно, стажер! А помер-то зачем?

— А он и не собирался. Просто от страха дал двойную дозу герыча, а еще добрал косяком. Вот и отключился на крутом повороте.

— Про крутой поворот это ты классно сообразил. Все! Молодец стажер. Иди, быстро пиши рапорт по ситуации.

Стажер широко улыбнулся, выскочил за дверь, а Геннадий Дмитриевич тяжело осел в кресло. Брошенный убийцей миллион американских тугриков мог сказать о многом. Например, о том, что убивал профессионал с жесточайшими инструкциями: денег не брать! А дата смерти… он вгляделся в заключение…

— Так… значит… около четырех дней назад? Бред!

Положа руку на сердце, бредом была вся эта история. Кто убил Гарика, если не Бессараб? Кто напал на Фадеева, если Бессараб к тому времени был уже мертв? И кто тогда убил его самого? Ну а кто следил за Медянской?

Агушин забарабанил пальцами по столу. Столь масштабно организованное преследование всех, кто имеет отношение к дележу наследства Шлица, стоило денег и нешуточных организаторских талантов.

«Ротман или Фрост?»

Это были самые вероятные кандидаты в подозреваемые. Фарфорову такие возможности, как у этих двоих, и не снились.

— Нет, есть, конечно, еще один подозреваемый… — рассмеялся Агушин и взвесил в руке телефон покойного продюсера Иосифа Шлица.

Но такое предположение выглядело забавным даже для него самого.

Наследственное дело по закону завести необходимо в течение шести месяцев после смерти человека. И не то чтобы умирать стали чаще или нотариусов стало меньше, но никто в последние годы не успевает уложиться в срок. Нотариусы работают, не покладая штампов и печатей, а наследства открываются и открываются. Однако не каждый день приходится оформлять дело на несколько миллиардов. Согласно вывеске, перед Павловым и Медянской предстал нотариус О. Б. Мельников. Он был не молодым и не старым. Не лысым, но и не мог похвалиться обилием волос. Он вроде был не мрачным, но и не слишком веселым. В общем, средний, незаметный человек. Наверное, таким и должен быть настоящий нотариус. Артем протянул ему бумаги:

— Здесь все правоустанавливающие документы. По крайней мере, все, что удалось собрать к настоящему моменту.

Нотариус кивнул, принял пакет и стал раскладывать документы по столу, что-то обдумывая. Он поднял хитренькие глаза на вдову, а затем перевел взгляд на адвоката.

— Скажите, госпожа Медянская, ваш адвокат всегда будет присутствовать при нотариальных действиях?

Виктория ответила не раздумывая:

— Да. Я хотела бы.

Формально нотариус должен был задать этот вопрос. Даже несмотря на предъявленную Павловым генеральную доверенность. Вдова ответила верно, хотя Артем специально ее не учил и не инструктировал, что подтверждало чистоту его действий. Нотариус Мельников снова закивал головой:

— Хорошо. Тогда давайте разбираться в ваших активах. — Он разложил документы на три разновеликие стопки. Пододвинул первую: — Здесь все, что касается вашей недвижимости. Квартира на Тверской, дом на Рублевке, земельный участок в Ватутинках, гараж на Беговой, нежилое помещение на Олимпийском. И еще какой-то объект в США. Я, к сожалению, не так хорошо знаю английский. Скорее всего, этот документ надо передать американскому коллеге.