Питер Джеймс - Мертвая хватка

Разъединилась, бросила трубку на пассажирское сиденье. Сама не знает, куда едет. Лишь бы подальше от дома в летящую навстречу тьму. Чем дальше, тем лучше. Лу сумеет от суки отделаться. Когда позвонит, сообщит, что она убралась из их дома, из их жизни, можно будет вернуться.

Конечно, у него не хватит пороху кого-нибудь убить.

Она обогнала еще одну машину. Ночь проносится мимо. Встречные фары на миг вспыхнули и исчезли.

Тони исчез. Погиб. Чуть не умер в младенчестве. Первый год жизни провел в больнице на искусственной вентиляции легких. В инкубаторе. Она сидела рядом днями и ночами, пока Лу работал, лизал задницу ее отцу, играл в гольф. Тони выжил, но навсегда остался слабым ребенком, хроническим астматиком. В восемь лет почти год был прикован к постели, она его кормила с ложечки. Вытирала вспотевший лоб. Помогала справиться. Откармливала, пока он постепенно набирался сил. Подростком стал крепче, как многие дети. В восемнадцать влюбился в глупую английскую девку.

Она умоляла Лу не отпускать сына, а он? Пальцем не пошевельнул. Наговорил ей кучу дерьма, будто бы дети должны жить своей жизнью. Может, другим детям неплохо в чужой стране. А Тони от нее зависел. Нуждался в ней. Вот доказательство.

Три гада лишили его жизни. Какой-то говнюк в фургоне. Какой-то говнюк в рефрижераторе. И пьяная сука, которой хватило наглости явиться в дом, проскулить: «Хочу поговорить с вами, объяснить, что случилось»…

Ну, я сама объясню тебе, что случилось, сопливая сука. Ты надралась и убила моего сына, вот что. Что-нибудь непонятно?

Стрелка спидометра дрожит на 110. Или на 120 — плохо видно. На пассажирском сиденье что-то засветилось. Телефон, сообразила Фернанда, схватила трубку, поднесла к глазам. Ничего не разберешь. Впрочем, и так понятно — брат.

Ответила, проскользнув мимо очередной машины, круто повернув руль одной рукой влево. Сигарета в губах дотлела до фильтра, из глаз хлынули слезы, потекли по щекам.

— Рики, я думала, ты все устроил. Откуда эта сука взялась в моем доме?..

— Слушай, это замечательно!

— Замечательно? Что она ко мне в дом явилась? Объясни, чего такого замечательного?

— Есть план.

Она взяла поворот, и еще один вправо, круче. Сообразила, что едет слишком быстро. Нажала на тормоз, машина вдруг лихорадочно завиляла.

— Черт…

Трубка упала. Окурок вывалился изо рта. Спереди приближаются яркие огни, становясь ярче с каждой секундой. Слышен громкий гудок клаксона. Она дернула руль. «Порше» начал пируэт. Руль с силой вырвался из рук, сам собой завертелся.

Огни еще ярче, гудок оглушает. Фары прямо перед глазами. Слепят. Она сама завертелась, как руль, во все стороны, шарахаясь вперед и назад. Слепящие огни притягивают магнитом.

Ближе.

Гудок рвет барабанные перепонки.

Свет выжигает роговицу.

Сокрушительный удар, металлический грохот, будто друг в друга ударили два гигантских жестяных барабана.

В наступившей темноте голос Рики в трубке кричит:

— Эй, детка! Фернанда! Сестренка! Ты в порядке? Детка!.. Слушай, все отлично! Слышишь?..

Она уже не слышит.

— Вы страшно расстроили мою жену, — отчеканил Лу Ревир. — Она и без того страдает. Я тоже. Не знаю, чего вы ожидали от встречи с нами, но мы не хотим вас здесь видеть. Не приглашаем в свой дом. — Он наставил на Карли сигару. — Я вас провожу.

— Пожалуйста, дайте мне шанс, — в отчаянии взмолилась она, чуть не плача.

— У вас был шанс, леди, когда надо было решать, садиться за руль после выпивки или нет. У вас было больше шансов, чем у моего сына.

— Все не так, мистер Ревир. Прошу вас, поверьте. Не так!..

Он замолчал на минуту, и Карли подумала, что уступает.

Потом еще яростней взмахнул сигарой.

— Конечно не так, леди. Мы получили от вашей полиции результаты токсикологического обследования нашего сына. Он был абсолютно чист. Ни капли алкоголя, никаких следов наркотиков. — Лу склонил голову, словно бык, готовый к атаке. — А у вас? А? Расскажете о результатах ваших анализов? Говорите, внимательно слушаю.

Они молча стояли лицом к лицу. Карли отчаянно искала способ объясниться. Но боялась этого мужчины. Как будто у него под кожей прячется некое беспощадное мстительное существо. С виду он играет роль скорбящего отца, но есть в нем что-то пугающее до озноба. В свое время она встречалась с дурными людьми, сталкивалась с глубокой неприязнью, но никогда не имела дела с такими, как Лу Ревир. Как будто перед ней абсолютное бесчеловечное зло.