Бернар Бессон - Тайна Синего имама

Дюрозье взялся за холодные прутья решетки, и ржавые петли заскрипели. Поднявшись по лестнице на крыльцо, он стряхнул снег с ботинок и представился.

— Меня зовут капитан Дюрозье, — сказал он, — я работаю с генеральным инспектором Морваном.

— Я знаю, он нам звонил. Проходите внутрь, а то простудитесь.

Войдя в коридор, который показался ему очень теплым, Дюрозье увидел мраморную лестницу и почувствовал запах молотого кофе, доносившийся из кухни. Мужчина, встретивший Дюрозье, похоже, выходец из Северной Африки, был плохо выбрит и сгорблен.

— Следуйте за мной.

Дюрозье поднялся за ним по лестнице. На площадке второго этажа было несколько дверей, и провожатый указал ему на одну из них:

— Входите и не задавайте вопросов.

Дюрозье вздрогнул, когда за ним затворилась дверь и он остался один в полумраке комнаты. Ему потребовалось время, чтобы понять, где он находится.

Посреди комнаты стоял ящик, на котором горела свеча, освещавшая покрытое татуировками лицо пожилой женщины, сидевшей по-турецки на шерстяном коврике. Ее плечи прикрывала какая-то индейская накидка. Картина показалась Дюрозье совершенно абсурдной. Женщина сидела абсолютно неподвижно. Дюрозье подумал, уж не спит ли она.

И как Морван мог верить в этот маскарад? Шеф и вправду общался с самыми невероятными людьми. Дюрозье чувствовал себя не в своей тарелке и уже начал подумывать о том, чтобы улизнуть.

— Садись, не стой, — неожиданно произнесла ясновидящая.

Дюрозье огляделся и не увидел ничего похожего на стул. Комната была совершенно пустой, и через закрытые ставни в нее едва проникал дневной свет. Наконец он сел на пол напротив женщины.

— Как тебя зовут? — спросила она.

— Жан-Шарль Дюрозье.

— Ты слишком молод для этой работы. Любишь опасность?

— Люблю… но не до безумия.

— У тебя чистое сердце. Как там поживает Морван?

— Хорошо.

Дюрозье положил ногу на ногу. У женщины был глубокий голос, слишком сильный для тщедушного тела, из которого исходил. Она выпростала из-под накидки покрытые синими татуировками руки. Крупные ногти были выкрашены в разные цвета. Ясновидящая смотрела на него со странным выражением, как будто вовсе его не видела. Освещенные пламенем свечи глаза придавали ее облику что-то от вавилонской статуи.

— Покажи мне, что ты принес.

Дюрозье достал из кармана куртки и положил на ящик перед женщиной фотографию Тарика Хамзы и карманное издание «Забытых стихов».

— Это фотография Тарика Хамзы — террориста, который убил…

— Я знаю.

— А книга написана… — попытался объяснить Дюрозье.

— Замолчи.

Она протянула руки к книге и фотографии и провела по ним ладонями. В комнате пахло ладаном, но было непонятно, откуда именно исходит запах.

— Все, я закончила, — произнесла ясновидящая.

— И… что вы увидели? — спросил совершенно сбитый с толку Дюрозье.

На этот раз она смотрела на него по-настоящему.

— Я ничего не увидела, потому что не каждый раз удается увидеть, но я узнала две вещи. Тот, кого вы называете Тариком Хамзой, давно умер.

— Умер?! Как?

— Я не знаю, как именно, но это некрасивая история.

— А второе?

Женщина указала на книгу, лежавшую между ними на ящике:

— Эта книга лжет…

— Вы хотите сказать, что автор солгал и «забытых стихов» не существует?

— Будь внимательнее, молодой человек. Я говорю, что лжет этот предмет — книга, бумага, обложка. Не знаю, лжет ли автор. Да примет Господь его душу.

Она принялась листать книгу, потом снова положила ее на место, как какую-то мерзкую, грязную вещь.

— Как может лгать книга, если автор не солгал?

— Книга лжет; на ней печать Сатаны. Иди и скажи это Морвану. Рядом с вами плохой человек. Вы в большой опасности.

Дюрозье поблагодарил ясновидящую и поспешил распрощаться. Выходя из комнаты, он в последний раз обернулся и посмотрел на женщину. Она покрыла голову накидкой и снова уподобилась куче шерстяной ткани, освещенной дрожащим пламенем свечи.

Выйдя на улицу, Дюрозье задумался о том, как он расскажет об услышанном Морвану. Как может лгать книга, если ее автор не лжет?

Он снял с пояса телефон и для начала позвонил Валери, чтобы рассказать о результатах своей экспедиции.

— Что ты обо всем этом думаешь? Просто невероятно!

— Естественно, все это ни в какие ворота не лезет! Чего и следовало ожидать, — без энтузиазма откликнулась Валери.

— Ты уже связалась с издательством?

— Сейчас туда еду.

— Попробуй что-то у них разузнать о том, как книгу печатали, верстали, ну, про бумагу там что-нибудь. Кто его знает…