Бернар Миньер - Гребаная история

— Кто позволил вам войти? — завизжала она громким пронзительным голосом.

— Мы пересекли изгородь, мадам, — произнес Шейн.

— Ты не умеешь читать, мой мальчик? — сказал Старик безразличным голосом, в котором чувствовалась смутная угроза.

Я подумал: « Мы правда-правда-правда в наихудшем дерьме».

Тучи заняли все небо, и оно изменило цвет, за несколько секунд перейдя от лазурного к стальному, а местами — к угольно-черному. Ветер принялся дуть сильнее, шевеля ветви деревьев. Точно так же мы чувствовали дуновение страха.

— Шейн, кто твои друзья? — спросил Даррелл.

Шейн взглянул на нас. Он был ужасающе бледен.

— Это друзья девушки, которую нашли мертвой, — произнес он, обернувшись к террасе. — Той, что обнаружили на пляже Гласс-Айленд!

— Там было написано «частная территория»! — снова заорала мать, как если б разговор ее не интересовал; на ее щеках появилось два красных пятна. — Читать не умеете? Нет у вас права тут быть… Вас могли бы перестрелять, как кроликов, шайка мелких засранцев!

— Ха-ха, мам, — развеселился Хантер за своими черными очками. — Вот уж мелкие засранцы так мелкие засранцы! Ты когда-нибудь видел, чтобы мелкие засранцы вваливались сюда, Даррелл?

— Нет, никогда, — ухмыльнулся тот. — Все теряется, братишка. Все теряется… Даже уважение.

— Вот-вот, — подхватил младший Блэйн, поглаживая свою черную бородку. — От каких-то сопляков и то ни за каким забором не укроешься. Это что еще за непорядок? С каких это пор мальчишки богатеньких, мелкие педики из города, позволяют себе вламываться к нам? Нет, правда, куда только катится наш мир!

— А вот я говорю, что уважению можно научить, не правда ли, дорогая? — бросил Хантер одной из женщин, самой хорошенькой. Он прижал ее к себе, она злобно посмотрела на нас, а затем улыбнулась как ненормальная. — Им нужно хорошее вос-пи-та-ни-е…

— Хорошее воспитание, точно, — одобрил Блэйн.

— Рты закрыли! — неожиданно приказал Старик. — Пускай сперва скажут нам, зачем они здесь… Ты знаешь этого молодого негодника, Даррелл? Того, которого назвал Шейном… Кажется, я его здесь уже видел.

— Он уже приходил, — смущенно признался Даррелл. — Мы вместе провернули несколько дел…

— С каких это пор ты ведешь дела с сосунками, которые похожи на девчонок и которые видели больше фильмов про задницы, чем про обнимашки, Даррелл? Ты что, педиком заделался или как? — поинтересовался Хантер, и женщины рассмеялись.

— Спроси этого, чего им здесь надо, — сказал Старик Дарреллу, указывая на Шейна.

В лесу сверкнула молния, вслед за ней послышался удар грома. Мне на голову упала капля величиной с мизинец, затем вторая, а затем целый батальон — и внезапно ледяной ливень замолотил по земле и промочил нас с ног до головы, а вся окружающая местность скрылась за струями дождя.

Шейн обеспокоенно посмотрел на меня.

— Он хочет поговорить с Дарреллом, — пояснил он слабеющим голосом, засунув руку глубоко в карман.

— Почему у тебя рука в кармане, мальчуган? — произнес Старик. — Дети, идите сюда.

Детвора поднялась на террасу, и мы увидели мальчика лет двенадцати или младше, с бледным лицом, покрытым веснушками, который вышел из леса со штурмовой винтовкой, нацеленной на нас с левой стороны.

— Вынимай свой ствол, Шейн, — вкрадчиво потребовал Даррелл. — И клади его на землю. Медленно.

Шейн подчинился, его нижняя губа дрожала.

— Еще оружие есть? — проговорил Старик скрипучим голосом.

— Нет, мистер, — ответил я.

— Ты-то кто?

— Меня зовут Генри Уокер, Наоми была моей подружкой.

— Кто это?

— Э… девушка, которую нашли мертвой на пляже…

Старик моргнул. Его глаза мерцали, будто два куска прессованного металла.

— Ну а к нам это имеет какое отношение?

Я поколебался.

— Об этом, возможно, надо спросить вашего сына…

Я видел, как взгляд Старика изменился.

— Которого?

— Даррелла…

В этот момент я увидел даже сквозь дождь, как все улыбки застыли, а лицо Даррелла стало очень мрачным. Его глаза сузились. Он шагнул ко мне через несколько ступенек, мертвенно-бледный, со сверкающими глазами.

— Ах ты, мелкий ублюдок! Ты что сказал?

Я отступил на шаг, но он шагнул ко мне, очень быстро. Схватил меня за воротник и одним ударом сшиб в грязь, затем носком ботинка ударил в бок, и мои легкие разом опустели, в то время как боль заполонила всю грудную клетку.

— Грязные маленькие говнюки! Я вас всех в больницу отправлю! Ясно?

— Достаточно, Даррелл, — приказал Старик, но я все-таки получил последний удар, от которого закашлялся и покатился по земле. — Поднимайся, малыш, — добавил он.