Шэрон Болтон - Кровавая жатва

— И что же случилось с этими останками потом?

— Они были переданы родственникам, — сказал Ирншоу. — Ее матери, насколько я сейчас припоминаю.

21 октября

— А почему ты решил, что твои родители хотят встретиться со мной, Том? — спросила доктор с гладкими темными волосами и густыми черными ресницами, которая просила называть себя Эви. Бледным лицом в форме сердечка и большими синими глазами она походила на одну из матрешек его сестры. Да и одежда на ней была тех же цветов, что и у кукол Милли: красная блузка и фиолетовый платок на шее.

Том пожал плечами. Самое неприятное, что она была славная, причем настолько, что ему хотелось ей верить. А именно доверять ей он и не мог.

— Тебя сейчас что-то волнует? — поинтересовалась она. — Что-то такое, отчего тебе становится тревожно?

Том покачал головой.

Эви улыбнулась ему. Он ждал, что она задаст еще вопрос. Но она ничего не спросила, просто сидела, смотрела на него и улыбалась. Небо в окне у нее за головой было таким темным, что местами казалось просто черным. В любую минуту мог начаться дождь.

— Как тебе в твоей новой школе? — спросила она.

— Нормально.

— Можешь назвать мне имена кого-нибудь из своих новых друзей?

Она водит его за нос, задает ему такие вопросы, на которые он не может сказать просто «да», «нет», «о'кей» или пожать плечами. Впрочем, друзья — это ничего, о друзьях он может и поговорить. Он может рассказать ей о Джоше Купере, он нормальный парень.

— А есть в школе мальчики, с которыми ты не дружишь? — спросила она, после того как они несколько минут разговаривали о мальчиках из его класса.

— Джейк Ноулс, — без колебаний ответил Том.

Джейк Ноулс, его заклятый враг, который каким-то образом пронюхал, что Том едет к специальному доктору, и в последние дни дополнительно отравил этим его и без того невеселую жизнь. Джейк говорил всем, что место Тома в сумасшедшем доме, где пациентов связывают, держат в камерах с мягкой обивкой на стенах и пропускают им через мозг электрический ток. Специальный доктор признает его ненормальным, после чего его заберут и он больше никогда не увидит папу и маму. Но хуже всего, что тогда он не сможет присматривать за Милли. И следить за Джо.

— Ты не хочешь поговорить со мной о том, что случилось в прошлую субботу, неделю назад? — спросила Эви. — Когда что-то напутало тебя и ты побежал в церковный двор?

— Это был сон, — сказал Том. — Всего лишь страшный сон.

Милли слезла со ступенек заднего крыльца в сад, рывком встала на ножки и огляделась. Вот ее взгляд натолкнулся на старый тис, и маленькое личико оживилось. Она направилась прямо к дереву.

— Милли! — Том появился в дверях. — Милли, куда ты идешь? Он спрыгнул на землю и в три шага догнал сестру уже в саду, а потом нагнулся и взял ее на руки.

— Милли не должна выходить на улицу одна. — сказал он и понес сестру к двери, хотя она извивалась, пытаясь вырваться.

Малышка, пока ее несли в дом, смотрела назад, на тисовое дерево.

Дверь за ними плотно затворилась. Милли больше не разрешали оставаться одной, даже на минутку.

23 октября

— Шизофрения — довольно редкое явление, — сказала Эви. — На протяжении жизни она развивается всего у одного процента людей, и только в крайне редких случаях ее симптомы проявляются до десятилетнего возраста. Но самое важное, что в роду и у вас, и у вашего мужа это заболевание никогда не отмечалось. Это была первая встреча Эви с Элис один на один, которая проходила в большой и колоритной гостиной в доме Флетчеров. Оба мальчика, которых она уже встречала раньше по отдельности, были сейчас в школе, а Милли спала наверху. До сих пор встреча эта проходила довольно необычно. Казалось, Элис с самого начала решила очаровать психиатра своего сына. Она открыто демонстрировала живой интерес к личности Эви, что пациенты, обычно занятые в основном собой, делают редко. Она пыталась заставить себя смеяться, и пару раз ей это даже удалось. И все же это явно был только парадный фасад, причем весьма хрупкий. Руки Элис дрожали, ее смех выглядел натужным, и не прошло и двадцати минут, как она не выдержала и призналась, что боится, что Том страдает детской шизофренией.

— Но эти голоса… — возразила она.

— Слышимые голоса — это всего лишь один из симптомов шизофрении, — твердо сказала Эви. — Есть еще множество других, и ни один из них у Тома не проявляется.

— Какие, например? — спросила Элис.