Клайв Касслер - Затерянный город

– Похоже, «Фифи» кокетливо намекает на свой возраст, – пошутил Торстон.

– Ничего, самое главное – это ее доброе сердце, – спокойно ответил Леблан.

Вскоре они заметно снизили скорость, а потом и вовсе остановились: дорога неожиданно закончилась. Леблан первым выскочил из машины и стал развязывать багаж. Потом вручил каждому наплечные ремни, прикрепил к ним сумки, после чего взвалил ношу на себя и повел всех вверх по тропинке.

– Извините, что использую вас в качестве тягловой силы, – заметил Торстон через плечо. – Мы завезли провианта на три недели, но израсходовали намного быстрее, чем рассчитывали, в особенности вино. Решили воспользоваться вашим приездом, чтобы пополнить запасы.

– Ничего страшного, – отреагировал Роулинс с добродушной улыбкой, со знанием дела поправляя ремни, чтобы равномерно распределить нагрузку на плечи. – Когда-то я таскал огромное количество продуктов и снаряжения на вершину Белых Гор в штате Нью-Хэмпшир, так что могу считать себя опытным альпинистом.

Леблан вел их вверх по узкой тропинке мимо корявых сосен и нагромождения серых скал. Через некоторое время тропка превратилась в скалистый подъем, на камнях появились желтые метки – оставленные, чтобы никто ненароком не заблудился. Еще выше появились первые признаки ледниковой активности, которая продолжалась здесь многие тысячи лет. Поверхность здесь стала более ровной, камни – более округлыми, отшлифованными движением льда. Стекающая сверху вода делала их скользкими и опасными для неопытных путешественников. Изредка на пути попадались глубокие ямы, заполненные мокрым снегом.

Журналист пыхтел от тяжести и глубоко дышал, воздух на этой высоте был разреженный. Когда путники наконец остановились у какой-то черной скалы, почти вертикально поднимавшейся вверх, он облегченно вздохнул. Сейчас они находились на высоте почти двух тысяч футов над уровнем озера, – вода ярко сверкала на солнце далеко внизу. Сам же ледник отсюда не был виден, но Роулинс физически ощущал его присутствие. Было такое впечатление, словно кто-то оставил огромный холодильник с открытой дверцей.

Торстон показал рукой на круглую бетонную площадку, расположенную прямо у подножия черной отвесной скалы.

– Добро пожаловать в Ледяной дворец.

– Он скорее похож на дренажную штольню, – недовольно проворчал Роулинс.

Торстон засмеялся, низко наклонился и полез в черную дыру ржавого металлического тоннеля диаметром не больше пяти футов. Остальные последовали за ним, соблюдая необходимую дистанцию, определяемую размерами рюкзаков. Узкий проход закончился через сто футов и вывел их в другой тоннель, намного превосходивший первый своими размерами. Он был слабо освещен, но даже тусклого света было достаточно, чтобы заставить засверкать вкрапленные в стены минералы.

Роулинс с восхищением огляделся вокруг.

– Здесь вполне можно проехать на грузовике.

– Да еще и свободное место останется, – поддержал его Торстон. – Здесь тридцать футов в высоту и столько же в ширину.

– Жаль, что нельзя протиснуть «Фифи» сквозь первый узкий проход, – добавил Роулинс.

– Мы уже думали об этом. Неподалеку от входа в электростанцию есть достаточно просторный въезд, но Верни боится повредить свой любимый автомобиль.

– У моей «Фифи» чрезвычайно деликатная конституция, – шутливо заметил Леблан. Он открыл большой металлический шкаф у стены, вынул оттуда резиновые сапоги, прочные горняцкие каски с фонарями и передал их присутствующим. Через несколько минут они отправились дальше по тоннелю, освещая путь шахтерскими фонарями на касках. Их шаги гулко отдавались в пустой шахте.

Осторожно продвигаясь вперед, Роулинс пристально вглядывался в пространство, не освещенное его фонарем. – Да, это не Великий белый путь.

– Управляющая компания провела здесь электричество, когда пробивала тоннель, а потом они бросили все и ушли. Лампочки давно перегорели, никто их никогда не менял.

– Вам, вероятно, часто задают этот вопрос? – спросил Роулинс после непродолжительной паузы. – Но мне все равно чрезвычайно интересно узнать: что подвигло вас заниматься гляциологией?

– Да, я действительно не первый раз слышу этот вопрос, – улыбнулся Торстон. – Многие люди считают гляциологию довольно странным занятием. Мы изучаем огромные, древние, медленно двигающиеся массивы льда. Им кажется, что эта работа не для взрослых, серьезных людей, не так ли, Верни?