Колин Маккалоу - Включить. Выключить

— Он будет готов целовать тебе руки и ноги, Дездемона.

— Ни к чему, я тут ни при чем. — Она удовлетворенно вздохнула. — Так или иначе, у твоей невесты появилось приданое. Если ты готов содержать меня и наших детей — а их будет столько, сколько ты захочешь, — на мое приданое мы можем купить приличный дом. Я обожаю твою квартиру, но для семьи она не годится.

— Нет, — он взял ее за руки, — приданое оставь себе — чтобы уехать в Лондон, если передумаешь. Честное слово, денег нам и без него хватит.

— Ну что ж, — отозвалась она, — тогда давай подумаем вот о чем, Кармайн. Прочитав циркуляр Роджера Парсона-младшего, Аддисон Форбс чуть не лопнул от злости. Работать под началом Фрэнка Уотсона? Уж лучше последняя стадия сифилиса! Он объявил, что уезжает с Нуром Чандрой в Гарвард, но, по-моему, в Гарварде и без него неврологов-клиницистов хватает, так что Аддисон зря надеется. Но я вот к чему: мне очень нравится дом Форбсов. Если они соберутся переезжать, то наверняка будут продавать его за большие деньги. У нас есть надежда купить его? Ты снимаешь эту квартиру или она принадлежит тебе?

— Это кондоминиум, квартира моя. Думаю, мы можем позволить себе купить дом Форбсов, если он тебе так нравится. И расположение идеальное — Восточный Холломен, где живет вся моя родня. Постарайся полюбить ее, Дездемона, — умоляюще продолжал он. — Моя первая жена считала, что за ней шпионят, потому что моя мама, мама Патси или кто-нибудь из наших сестер постоянно звонили ей. Но слежка тут ни при чем. Просто в итальянских семьях принято поддерживать родственные отношения.

Казалось, Дездемона ничуть не изменилась, но для Кармайна она была обычной женщиной. Любовь не ослепила его — напротив, открыла ему глаза, научила смотреть.

— Понимаешь, я просто стесняюсь, — призналась она, пожимая его пальцы, — потому и кажется, что я веду себя высокомерно. А полюбить твоих родных я смогу без труда, Кармайн. Есть еще одна причина, почему мне так хочется заполучить дом Форбсов, — башенка. Если Софи когда-нибудь захочет приехать домой — например поступить в местную школу или в Чабб, — в башенке ей как раз хватит места. Судя по твоим рассказам, Софии нужен обычный дом, а не дворец в Хэмптон-Корте. Если ты не наладишь с ней отношения как можно скорее, в следующем году она того и гляди удерет к хиппи в Хейт-Эшбери.

На его глазах заблестели слезы.

— Я тебя не достоин, — прошептал он.

— Чушь! Каждый получает то, что заслужил.

Май — июнь 1966 г.

Уэсли Леклерку было предъявлено обвинение в убийстве Чарлза Понсонби. Настроение общественности, подогреваемой телевидением, изменилось во всем штате. Возмущение, вызванное Коннектикутским Монстром, не угасало, а, напротив, нарастало; он стал свидетельством порочности, упадка нравственности, сумасшествия мира под прессом технологических достижений. Общественность потакала этим тенденциям, позволяла им закрепиться, не замечая, что они порождают новый тип убийц — убийц из числа якобы самых обычных и законопослушных граждан. И численность этих преступников росла.

Желание Уэсли исполнилось: он стал героем. Несмотря на то что его поклонники в основном были чернокожими, среди них насчитывалось немало белых, и все были твердо убеждены, что Уэсли Леклерк способствовал правосудию, невозможному в рамках закона. Характерное для белых отношение к закону уже исчезло в некоторых штатах и исчезало в других, и наблюдать это было тягостно. Семьи некоторых жертв Монстра приглашали в телепередачи и задавали вопросы, которые никак не вязались с нравственностью: «Каково это было — увидеть голову своей дочери в прозрачном пластике? Вы заплакали? Упали в обморок? Какого вы мнения об Уэсли Леклерке?»

Уэсли предъявили обвинение в тяжком преднамеренном убийстве первой степени, и споры велись только о сути этой преднамеренности. Очутившись в центре всеобщего внимания, Уэсли прекрасно понимал: чтобы и дальше привлекать это внимание, он должен предстать перед судом. Признав себя виновным, он появился бы на суде лишь один раз — во время вынесения приговора. Поэтому он не признал своей вины, требовал отменить досудебное освобождение под залог и взять его под стражу. После этого слушания в зале суда к Уэсли обратился солидный белый господин, который представился новым руководителем адвокатской команды Уэсли. За его спиной стояли другие белые адвокаты. К их удивлению, Уэсли отверг их помощь.