С. Линни: Возвращение из Эдема

Глаза у Джими горели, но он попал в людской поток, устремившийся к выходу. Прибывали сотрудники чрезвычайных служб.

Из громкоговорителей звучал уверенный, властный голос:

– Сохраняйте спокойствие, следуйте к выходу со станции.

Молодая женщина рядом с Джими расплакалась и, всхлипывая, повторяла:

– Я не могу дышать, я не могу дышать.

Обняв ее за плечо, Джими сказал:

– Не поддавайтесь панике. Вы только еще больше наглотаетесь отравы.

Но сам он думал: «Встреча назначена на девять часов. Мне нельзя опаздывать. Проклятые террористы».

Наконец Джими поднялся на улицу, к машинам «скорой помощи», носилкам, констеблям, подъезжающим бригадам теленовостей.

Передав всхлипывающую девушку медикам, Джими направился сквозь объятую ужасом толпу.

«Мне нельзя опаздывать».

Он направился на восток по Бейсуотер, гадая, начинается ли на соседней улице нормальная жизнь.

Надрывно гудящие клаксоны, столпотворение машин, истошные крики, хаос остались позади.

– С вами все в порядке? Что происходит? – прозвучал озабоченный женский голос.

Подняв взгляд, Джими увидел рядом черный лимузин. Из-за полуопущенного тонированного стекла выглядывало встревоженное женское лицо.

– Наверное, террористы. Химическая атака.

– Какой ужас! Вы не пострадали? Вам помочь?

– Что? Ах да, не знаю, как остальные, но со мной все в порядке. Только глаза жжет. На самом деле это хуже всего.

– Я вам сочувствую!

– Да. Спасибо.

– Помощь не нужна?

– Мне просто нужно ехать на работу.

– Тут я как раз могу вам помочь. – Дверь лимузина распахнулась. – Садитесь.

– Что вы!.. Я не хочу вас обременять.

– Садитесь же, и я буду знать, что тоже внесла свою лепту.

Судя по всему, пассажирка лимузина также спешила на работу. Строгий темный деловой костюм, сшитый на заказ, очки в черной оправе.

Ну хорошо. Быть может, в конце концов, еще не все пропало.

– Если вы и вправду хотите мне помочь, большое вам спасибо.

Джими забрался в салон, и длинная машина, петляя, поползла вперед. Вход на станцию метро остался позади. Похоже, еще немного – и путь будет свободен.

– Вам куда?

– Простите?

– Вам куда? – повторила женщина, протягивая ему чашку горячего чая.

– Издательство «Голден Рачменн». Это…

– Знаю, – с улыбкой остановила его женщина. Сняв трубку, она сказала несколько слов водителю. – Это недалеко от того места, куда мне надо. Все в порядке.

– Огромное вам спасибо.

Забыв об этой женщине, оказавшей ему любезность, и о чашке чая в руке, Джими снова мысленно погрузился в предстоящую встречу.

Чашка, кстати, была настоящая, фарфоровая, с блюдцем. Чай, разливающийся по горящему горлу, показался Афзалю райским блаженством.

Допив свой чай, женщина поставила чашку на столик, рядом с чайником, повернулась к Джими и сказала:

– Я уже приехала.

Машина плавно остановилась перед роскошным зданием, и женщина вышла.

– Большое вам спасибо, – снова поблагодарил Джими, когда лимузин тронулся.

«Мистер Рачменн, я очень признателен вам за то, что вы нашли время встретиться со мной. Уверен, перед нами открывается небывалая возможность…»

Эти слова снова и снова проигрывались у Джими в голове.

Однако постепенно в них оставалось все меньше смысла.

Чай кончился. Джими поставил пустую чашку рядом с той, из которой пила женщина.

Выглянув в окно, он с ужасом увидел, что машина выехала за город. Афзаль ничего не понимал. Совсем ничего! У него закружилась голова.

– Водитель, вы должны меня высадить! – воскликнул Джими, колотя кулаком в стеклянную перегородку. – Водитель, мы проехали мою остановку!

Но лимузин мчался вперед. Джими покачнулся и откинулся на спинку широкого сиденья.

Тут явно что-то шло не так.

Сознание Джими затягивал сгущающийся туман. Он попытался открыть дверцу, не обращая внимания на большую скорость. Но та оказалась заперта и не желала распахиваться.

– Выпустите меня! Уже девять часов. Я должен…

С этими словами Джими повалился на сиденье, теряя сознание. Он так до конца и не понял, что еще долго, очень долго не будет успевать ни на какие девятичасовые встречи.

18 декабря 2005 года, воскресенье, 18.50

Уорик, штат Нью-Йорк

Мускатный орех и имбирь. Сколько бы свечей с ароматом сосновой хвои ни продавалось перед Рождеством, для Джулиет Кеттнер приближение праздника было неразрывно связано с запахами выпечки, сдобренной мускатным орехом и имбирем. Подпевая радио, передающему рождественские мелодии, она отправила в духовку противень с имбирными булочками. Дети должны были скоро вернуться. Джулиет прекрасно знала, что им больше пришлись бы по душе шоколадные пирожные, но сейчас и их воспоминания о празднике наполнятся ароматом имбиря.