Дэвид Осборн - Открытый сезон

— Ох, ну ладно тебе. — Он протянул руку и расстегнул молнию на спине ее платья. Ноги его внезапно стали ватными, в голове зашумело. Возбуждение.

— Пожалуйста, Мартин.

Он поцеловал ее, и спустил платье с плеч, потом бретельку лифчика.

— Тебе обязательно нужно напяливать эти проклятые доспехи? Все уже давно отказались от них. Он высвободил одну из ее грудей и прижался к ней ртом. Она отпихнула его голову и отшатнулась, прикрываясь.

— Мартин…

— В чем дело?

— Сейчас середина утра.

— И что из этого? Нам не надо выписываться до полудня.

— Но как же мы доберемся до Солт Сент Мари, если отправимся так поздно?

— Успеем.

— Пожалуйста, Марти, — она подняла на плечи платье. Пожалуйста, не сейчас.

Он отступил оскорбленный и сердитый.

— Прости меня, — сказала она, — Это просто… просто я как-то не так себя чувствую сейчас. Я ведь только что рассталась с детьми и… — она беспомощно замолкла. — Я хочу сказать, мы ведь можем подождать до вечера?

Эдди в это утро набросился на нее, и ей была неприятна сама мысль о мужчине. Даже о Мартине.

Мартин сказал с горечью:

— Конечно. Я просто подумал, может и ты меня немножечко хочешь. Уже месяц прошел. Мне кажется, нет ничего ненормального, если девушка тоже хочет парня, разве не так? Вот я и подумал, что может быть и ты…

Он тяжело побрел в ванную и через минуту послышался шум воды. Нэнси почувствовала биение крови в ушах и ощутила себя такой ненужной и виноватой. Но почему им так необходимо заниматься любовью в первые же минуты свиданий, как только они остаются одни. И каждый раз одно и то же. Раздевайся и притворяйся, что принимаешь ванну или душ, это просто повод для того, чтобы все не выглядело так уж откровенно. А потом прямо в постель.

Она знала почему. По крайней мере, думала, что знала. Гнетущее, приводящее в отчаяние почему, поднимающееся почти у половины всех женщин. И это знание делало мрачный номер еще мрачнее, а улицу внизу серой и страшной и людей на ней зловещими. Она попрощалась с Эдди и детьми и поспешно двинулась по своей собственной улице в серость рассвета. Этот побег украдкой от собственной неверности и существования Мартина. А Мартин взял и как-то испортил все своим стремлением к ней.

Хотел ли он действительно именно ее, Нэнси, а не просто женщину, любую женщину? Внезапно у нее появилась надежда. Грузовик компании по перевозке мебели прогрохотал по улице с огромным именем, выписанным красным с золотом буквами, на его белом боку. Кто-то начинает новую жизнь. Может быть, однажды они с Мартином тоже переедут. Мартин это не Эдди. Это Мартин. Его страсть к ней должна быть постоянной. И не только из-за Джин.

Во мраке ее сознания приоткрылась дверца и за ней проблеск света неожиданно веселого и счастливого. И проблеск становился все ярче, словно кто-то еще шире приоткрывал эту дверцу. Улица, там внизу, стала ярче и беззаботнее, прохожие более дружелюбными. И она была все еще молода и привлекательна, а Мартин брился, будучи добрым, терпеливым и неназойливым. Она прихватила с собой обтягивающие джинсы, так как знала, что это ему нравится.

И пару свободных свитеров. Именно то, что одевают хорошенькие девушки даже в «Воге», когда отправляются на уикенд с мужчинами. Свой лифчик она оставит в ящике стола в отеле, а вместе с ним и свою заторможенность.

Эта мысль заставила ее хихикнуть. В несколько секунд она разделась. Короткий взгляд в зеркало. Вспышка белой плоти, темные тени под глазами. Она не так уж молода Ей уже тридцать, но у нее еще все в порядке. Ох, чертов Эдди его дыхание и пот, провонявший пивом, его липкая эгоистическая тяжесть. Забери меня от него подальше. Мартин!

Раз и навсегда. Забери меня!

Она прошла в ванную и остановилась в дверях слегка вытянувшись на пятках, чтобы придать своему телу дополнительный рост. Опершись одной рукой о дверную раму, так, как она видела делают натурщицы, позирующие обнаженными для мужских фотожурналов. Мартин увидел ее в зеркале и медленно повернулся.

— Ну… — он глупо улыбнулся, совершенно ошарашенный, с обмякшим ртом, не в состоянии владеть своими глазами.

Она улыбнулась в ответ, польщенная, подошла и включила душ.

— Я буду с тобой, не паникуй, я здесь.

Около шести часов вечера Кен подогнал свой форд к новому мотелю, в нескольких, милях после Мэкинесского моста, с видом на остров Мэкинесс и на юг острова Гурон. К западу от них было озеро Мичиган, а в пятидесяти милях к северу по верхнему полуострову лежали дикие берега озера Верхнего. Они находились всего лишь в шестидесяти трех милях от Солт Сайт Мари и Канады. Был звездный ясный вечер. Мороз был довольно крепкий, предвещал окончание осени и приближение зимы. Назавтра земля промерзнет и покроется изморозью.