Лиза Гарднер - Исчезновение

— Нет.

Рэйни нахмурилась.

— Но Кимберли…

— …наконец увиделась со своим женихом. Если мы им сейчас помешаем, они нас убьют.

— Они помолвлены?

— Об этом и речь.

— Почему ты мне сразу не сказал? Ох, мужчины!..

Куинси взял ее за руку:

— Да, мужчины таковы. Мы любим проводить время наедине с нашими женщинами. У Мака есть своя женщина. У меня — своя. И никуда ты не денешься.

Рэйни одновременно заплакала и засмеялась — и тут же доказала, что Куинси не совсем прав. Внезапно замолчав, она потеряла сознание. Куинси снова пришлось звать врачей.

Рэйни очнулась несколько часов спустя в темноте и хрипло закричала. В комнате царил мрак, вода сомкнулась у нее над головой. Ища опору, Рэйни ударилась рукой о металлическую спинку больничной кровати. Датчики запищали. Провода, идущие от капельницы, перепутались. Появился Куинси, схватил ее за руку и сказал, что все будет в порядке.

Она опять погрузилась в сон, но лишь для того, чтобы вновь проснуться с криком.

— Мне кажется, я сошла с ума, — сказала Рэйни.

— Все мы безумцы, — ответил он и забрался в постель рядом с ней.

Утром Рэйни выписали, велев ей побольше отдыхать, есть и пить. Кимберли уже перевели из отделения интенсивной терапии в общее, но она по-прежнему лежала под капельницей и принимала антибиотики. Врачи полагали, что девушке еще долгое время придется провести в больнице. Рэйни с Куинси вместе вошли в палату.

Кимберли, по-видимому, была в хорошем настроении: крепко обняла Рэйни, показала обручальное кольцо. Ей пока нельзя было говорить, но Мак заявил, что предпочитает именно такое ее состояние.

Он сообщил, что предполагает устроить пышную, на четыреста гостей, свадьбу и накрыть столы в родительском саду. Они зажарят поросенка, пригласят кантри-группу, а потом напьются и подерутся. Кимберли жестами показывала, что задушит его голыми руками. Мак продолжал мечтать: он воображал себе невесту в пышном платье, босую и с букетом цветов персика.

Кимберли перестала угрожающе смотреть на него и начала согласно кивать. Мак настолько удивился, что умолк, потом взял ее за руки, и Куинси с Рэйни оставили влюбленную парочку.

Они зашли к Дуги. Мальчик еще спал, возле его кровати стояли Стэнли и Лора Карпентер. Стэнли выглядел ужасно — похоже, он целый месяц не смыкал глаз. Лора была именно такой, какой ее помнила Рэйни — словно ее всю жизнь обижали и она уже не надеялась на лучшее.

— Мальчик поправляется, — хрипло произнес Стэнли, когда Рэйни вошла. — Врачи сказали, его состояние, как ни странно, хорошее. Ему просто нужно отдохнуть.

— Он просыпался?

— Несколько раз. Спрашивал о вас. Мы сказали, что с вами все в порядке и он скоро сможет вас увидеть. То есть если вы не против. Я все пойму, если…

— Я ценю ваше отношение.

— Приходили из полиции, — вмешалась Лора. — Эта женщина, Родригес. Задала Дуги несколько вопросов. Он молодец. Кажется, не слишком подавлен.

— Он был знаком с Даничичем, ведь так? — мягко спросил Куинси. — Он думал, что этот человек — его друг.

— Это наша вина, — ответил Стэнли. — Даничич познакомился с нами вскоре после того, как мы усыновили Дуги. Сказал, что пишет статью о приемных детях и хочет рассказать историю Дуги — историю со счастливым концом. Рассказать о ребенке, который много пережил, но в конце концов обрел свой дом. Он часто к нам заезжал, но мы не особо об этом задумывались. Статьи все не было, но каждый раз, когда мы спрашивали, мистер Даничич говорил, что редактор ее отложил — она, мол, несвоевременная, всего-навсего любопытный сюжет и все такое. Он ведь сам вырос в приемной семье.

— Даничич?

— Он так сказал. Родители умерли молодыми, что-то в этом роде. — Стэнли пожал плечами и, кажется, смутился. — Мне польстило то, что он проявил такой интерес к Дуги. Я подумал, что он может послужить хорошим примером для мальчика. Он казался таким… Впрочем, кто же знал, что так получится. Видит Бог, мы все ему доверяли.

— Даничич использовал Дуги, — негромко сказал Куинси. — Он собрал информацию о вас, о Рэйни. И тогда вы начали ему платить?

Стэнли в замешательстве взглянул на Куинси:

— Я никогда никому не платил.

— А две тысячи долларов в год?

— Ах это… — Стэнли покраснел, быстро взглянул на жену; та нахмурилась. — Когда Дуги родился… Послушайте, я не знал, как все это уладить. Но я любил своего сына. С самого начала. Я хотел что-нибудь для него сделать и начал откладывать деньги, чтобы он мог учиться в колледже.