Луис Роча - Смерть понтифика

Дочь выслушивала рассказ отца с негодованием:

— Управлять решениями конклава? И кардиналами? И даже Святым Духом?!

— Единственный Святой Дух, известный мне, — это банк, — с иронией замечает отец. — Очевидно, что роль конклавов прежде всего политическая, что эти собрания подвержены внешнему воздействию и манипуляциям, как и любые выборы, проводимые людьми. Некоторые из кандидатов на Святой Престол до самого заседания проводят кампании, чтобы собрать как можно больше голосов. Курия избирает своего кандидата при поддержке мощных организаций, и когда кардиналы собираются на заседание, все уже почти предрешено.

— Так значит, все это — просто шоу?

— Теоретически — да.

— Теоретически?

— Церковь не однородна, в ней есть различные группировки. Самая консервативная представлена курией, но есть и более многочисленные, либеральные, о которых я пока умолчу. Как только какая-нибудь группировка получает преимущество, к ней тотчас же примыкают остальные лица духовного звания.

— Идут следом, точно вагоны за паровозом?

— Да, можно и так сказать.

— Так и случилось в 1978 году?

— Нет. Курии не удалось продавить выдвижение кардинала Сири, пользовавшегося поддержкой консерваторов. Вместо него группировка кардиналов-неитальянцев выдвинула Альбино Лучиани. Это и предрешило его судьбу.

На мгновение в зале воцаряется молчание. Затем капитан продолжает:

— На втором конклаве 1978 года, «в год троецарствия», решили не рисковать и выдвинуть легко управляемую фигуру. Понтифик оказался не только под властью курии, ему удалось установить и великолепные отношения с верующими. Он оказался крайне полезен…

— Я и не думала, что Иоанн Павел II окажется таким…

— Никто этого не предполагал. Но понтифика не в чем винить. Во-первых, потому, что в 1981 году он получил серьезное предупреждение: если не побоится и отступит от первоначального плана, то его убьют. II потом, Ватикан, пусть и косвенно, вложил около миллиарда долларов в казну «Солидарности».

— «Солидарности»?

— Да, польского профсоюза из Гданьска, при участии которого в стране был свергнут коммунистический режим. При финансировании Ватикана и США.

— Коммунизм — вечная цель… и мишень.

— Да, он не только американцам покоя не даст. Ватикан тоже был обеспокоен.

— Но ты так и не ответил на мой вопрос. Почему убийцы Святого Отца не уничтожили бумаги? По крайней мере, я бы поступила именно так.

— Дослушай, — продолжает отец, — ведь понтифика погубили не документы, попавшие ему в руки. Кто-то позаботился о том, чтобы сразу же удалить их из опочивальни Святого Отца и передать человеку, выполнявшему задание. Он-то и увез их из Ватикана. Ему приказали уничтожить список, но человек не выполнил приказ.

— Почему?

— Хороший вопрос. Допустим, чтобы иметь возможность шантажировать. А может быть, ради спасения собственной жизни, на случай, если потом главари задумают избавиться от него.

— Понятно, — кивает Сара. — Значит, пора задаться вопросом: за что убили понтифика?

— Ты будешь допивать вино? — неожиданно спрашивает Рафаэль. Его голоса давно не было слышно. Девушка смотрит на него:

— Нет, — отвечает Сара, протягивая стакан, — угощайся.

— Благодарю, — отвечает Рафаэль и без лишних церемоний допивает предложенный напиток.

— Я хочу знать, кто и за что убил понтифика, — требует девушка, — и какое отношение к нему имеет Фиренци. Фамилия знакомая, вот только не помню, откуда. Я хочу понять, какова моя роль в этих событиях.

— Простите, капитан, что перебиваю вас, но будет лучше, если мы продолжим наш разговор в машине.

— В машине? Какой еще машине? В той самой, в которой мы приехали? — спрашивает девушка.

— Нет, в той, что припаркована снаружи, — поясняет отец. — Как, по-твоему, иначе можно выбраться отсюда?

— Ну, не знаю. С ним все возможно, — отвечает Сара, глядя на Рафаэля. — Но куда же мы направляемся? Разве здесь нам грозит опасность?

— Нет, но вскоре Мафра будет кишеть агентами, а мы не можем рисковать, нам нельзя попадать в ловушку. Необходимо опережать противника. Постоянно продвигаться на шаг вперед, — поясняет Рафаэль.

— Ты действительно уверен, что они найдут нас в Мафре?

— Ничуть в этом не сомневаюсь.

— Понтифик умер оттого, что слишком много знал, — сообщает Рауль, усаживаясь в «Вольво» рядом с водителем и глядя на заднее сиденье, где расположилась его дочь, подавшаяся вперед всем телом, чтобы лучше слышать рассказ. Рафаэль, кажется, полностью поглощен вождением. Сара догадывается, что он, должно быть, уже слышал эту историю, и сейчас занят собственными мыслями. — А узнав, собрался принять соответствующие меры.