Уоррен Мерфи - Черная кровь

— Ну, ма, чего ты?

— Пошли прочь отсюда! Этот ублюдок не хочет передумать о твоем аттестате.

— Вы хотите сказать, что ваш сын не получит аттестат? — спросил Римо. — Его что, оставляют на второй год? — Неужели в этом мире еще осталось хоть немного здравого смысла?

Женщина посмотрела на Римо как на жареную свинину, провалявшуюся целую ночь на платформе подземки.

— Вы что несете? Шабазз — он говорил речь от имя класса в начале года. У него награды.

— Тогда в чем проблема? — поинтересовался Римо.

— Проблема? Проблема — Шабаззу время до пятнадцатого мая. А ублюдок Шокли не хочет изменить дату выпуска и перенести на пораньше, чтоб Шабазз успел получить аттестат раньше, чем сядет в тюрьму. Ему трубить пять лет за грабеж.

— Это, должно быть, страшно обидно, после того как Шабазз столько трудился, раскрашивая такие сложные рисунки.

— Точно, — ответила мамаша. — Пошли, Шабазз, из этого ублюдского места.

Шабазз вскочил на ноги. Шестнадцатилетний парень ростом был выше Римо.

Рядом с матерью он выглядел как карандаш, прислонившийся к точилке.

Он последовал за матерью прочь. Мелок и книжка остались лежать на полу. Римо поднял их и положил на маленький столик, рядом с лампой, прикрепленной к столу огромными стальными болтами.

Римо глянул через стойку на женщину, все еще рассматривавшую обложку «Журнала черного совершенства и черной красоты». Ее толстые губы медленно шевелились, как будто она пыталась раздавить ими крохотную рыбку. Наконец она тяжело вздохнула и раскрыла журнал на первой странице.

— Извините, — обратился к ней Римо. — Можно мне теперь войти?

Женщина с шумом захлопнула журнал.

— Ч-черт! — выругалась она. — Всегда мешают. Придется опять все сначала.

— Я вас больше не побеспокою, — пообещал Римо. — Я буду вести себя тихо.

— Да уж, слышь? Идите, если охота.

Кабинет доктора Шокли состоял из двух частей. Одна, в которой находился Римо, представляла собой комнату с голыми стенами и тремя стульями, намертво привинченными к покрытому пластиком полу. К полу же был приклепан и торшер с прочной металлической решеткой вокруг лампочки.

В другой части кабинета за столом восседал сам Шокли. За его спиной возвышались стеллажи с книгами, магнитофонами и африканскими статуэтками, сработанными в штате Иллинойс. А между двумя частями была перегородка — прочная стальная сетка с мелкими ячейками. Она простиралась от стены до стены, от пола до потолка, надежно защищая Шокли от любого посетителя. Рядом с его столом в перегородке была металлическая дверь. С внутренней стороны он была заперта на огромный пуленепробиваемый замок.

Сам Шокли оказался элегантным негром с прической «афро» умеренных размеров и пронзительными глазами. На нем был серый костюм в тонкую полоску, розовая рубашка и галстук с черным узором. Узкое запястье украшали небольшие золотые часы «Омега». Римо также отметил про себя тщательно ухоженные ногти Шокли.

Руки Шокли лежали на столе ладонями вниз. Рядом с правой рукой находился «магнум» 357-го калибра. Римо пришлось взглянуть на оружие дважды, прежде чем он поверил своим глазам. На резной деревянной рукоятке пистолета были зарубки!

Шокли приветливо улыбнулся, когда Римо подошел к перегородке.

— Прошу вас, садитесь.

Говорил он слегка в нос, словно утомленно, но абсолютно чисто. Такими вроде бы слегка простуженными голосами говорят выпускники старых университетов Новой Англии — как бы сокращая слова, будто они недостойны долго оставаться во рту говорящего.

— Благодарю вас, — сказал Римо.

— Чем могу быть вам полезен?

— Я друг семьи. Пришел навести справки об одном из ваших учеников. Его имя — Тайрон Уокер.

— Тайрон Уокер? Тайрон Уокер? Одну минутку...

Шокли нажал встроенную в стол панель, и слева на столе вырос телемонитор. Главный методист перебрал несколько кнопок на клавиатуре компьютера, и Римо заметил, как в глазах его отразилось мерцание экрана.

— А, ну да. Тайрон Уокер. — Шокли посмотрел на Римо с улыбкой любви и благоволения. — Вам будет приятно узнать, мистер... э-э... мистер?

— Сахиб, — представился Римо. — Бвана Сахиб.

— Так вот, мистер Сахиб, вам будет приятно узнать, что у Тайрона прекрасная успеваемость.

— Прошу прошения? — не поверил своим ушам Римо.

— У Тайрона Уокера прекрасная успеваемость.

— Тайрон Уокер — это живая бомба замедленного действия, — сказал Римо. — Вопрос только в том — когда именно он взорвется и причинит вред окружающим. Он абсолютно безграмотен и вряд ли умеет пользоваться даже унитазом. Какие у него могут быть успехи?