Уоррен Мерфи - Конец игры

Они сыграли еще семь раз, иногда посылая через спутник вызовы друг другу, иногда по ходу игры обмениваясь разными пустяковыми вопросами. Однажды во время такого непринужденного разговора, когда речь зашла о лучших марках коньяка, маршалу Мищенко из Москвы поступил приказ: «Огонь». Началась Третья мировая война.

Мищенко посмотрел на приказ, чувствуя, что желудок хочет выйти наружу через прямую кишку. Отмены приказа не поступало, и лишь его американский соперник АБ задавал очередной дружеский вопрос.

Мищенко решил окончательно удостовериться. Он позвонил в Москву. Телефон не ответил. Москва, решил маршал Мищенко, лежит в руинах.

Он передал американскому партнеру свои извинения и попрощался с ним.

Он не мог знать, что Абнер Бьюэлл отчаянно пытается предотвратить русский ракетный удар. Бьюэлл воспользовался игрой для того, чтобы проникнуть в компьютерную систему маршала Мищенко, и это он отдал ему приказ нанести ракетный удар. Ему нужно было только сделать первый шаг, проверить, как функционирует система, а потом Москва должна была отменить приказ.

Но теперь он обнаружил, что компьютеры русских больше не воспринимают его команды.

Было только краткое «прощайте» маршала Мищенко.

Абнер Бьюэлл ошибся в своих расчетах. Мир был обречен – и к тому же, раньше намеченного срока.

– Ну, поехали, – сказал Абнер.

– Куда поехали? – переспросила его партнерша на нынешний вечер – восхитительная рыжая фотомодель из Европы, учившаяся тому, как выглядеть дурочкой, когда рекламируешь губную помаду.

– Увидишь, – уклончиво ответил Бьюэлл.

На лице ею играла вялая улыбка.

– Что я увижу? – не отступалась девица.

– Ты любишь грибы?

– Жевать, но не есть, – ответила она.

– Хорошо. Скоро ты увидишь, как со всех сторон вырастет огромное количество грибов. Очень эффектное зрелище. Облака, расцвеченные всеми красками радуги. Восходы тысяч солнц.

Рыжая девица втянула носом щепотку белого порошка. У Абнера Бьюэлла был лучший кокаин на всем побережье. Сам он никогда им не пользовался – скучно.

– Попробуй, – предложила фотомодель. – Это славная мама Кока.

– На это не будет времени, – отказался Бьюэлл.

Он был уверен, что им удастся увидеть, как военно-морская база в Сан-Диего взлетит на воздух, обратившись в ярко-оранжевый огненный шар.

На ракетной базе, которой командовал маршал Мищенко, Третья мировая война шла своим чередом. Все нужные кнопки были нажаты одна за другой, приводя в действие все системы, сжимая их в единый могучий русский ракетно-ядерный кулак. Пусковые установки первой и второй очереди сработали автоматически, их смертоносный груз был готов к отправке. Мищенко велел налить каждому из своих подчиненных по чарке водки и наконец нажал кнопку, дающую окончательную команду.

Он поднял тост за Родину-мать. Он выпил за народ великой страны. Он выпил за коммунистическую партию. Он выпил даже за былых царей.

Потом вдруг заговорил сержант.

– А разве мы не должны были почувствовать, как затрясется земля, когда стартуют ракеты?

– Я ничего не чувствую, – ответил лейтенант. – Я перестал что-либо чувствовать после первого тоста.

– Но, товарищ лейтенант, я помню, как это было, когда мы направляли учебную ракету в район Тихого океана.

– Это та, которая приземлилась в Антарктиде?

– Да, товарищ лейтенант. Та, которую мы целили в район Тихого океана.

– Да, помню.

– Ну, тогда земля затряслась, – напомнил сержант.

– Да, земля тряслась. Наши ракеты-носители очень мощные. Советский Союз – могучая страна.

– Но мы только что выпустили все наши ракеты, а земля не затряслась ни капельки, – испуганно пролепетал сержант.

Лейтенант отвесил ему оплеуху.

– Ты что, хочешь сказать, что мы не исполнили свой долг? Что мы предали Родину-мать?

– Нет, товарищ лейтенант. Мы не предали Родину-мать. Жиды предали нас, немцы предали нас.

Так ответил сержант, вспомнив, что говорилось на уроках партполитпросвета по поводу любого русского, у которого есть примесь еврейской или немецкой крови. Считалось, что такие люди недостойны оберегать Родину-мать. Только чистокровные русские могли служить в ракетных войсках.

– Это возможно, – согласился лейтенант.

– Ракеты не взлетели, – прорычал маршал Мищенко. – Они не взлетели.

Он снова попытался связаться с Москвой. На этот раз ему ответили. Нет, по Москве не было нанесено никакого удара, и нет, никакого приказа «Огонь» не отдавалось. А что? Какие-нибудь ракеты ушли на цель?