Уоррен Мерфи - Корабль смерти

— Вовсе не по первому слову, — возразил Чиун. — Это раз. Послы меня не интересуют. Иранский посол — всего лишь слуга Его шахского Величества это два. А в-третьих, когда ты увидишь, как осуществляется истинно разумное правление, то поймешь, насколько плохо любое другое.

— Он не появится, — сказал Римо.

— Вот посмотришь! И не далее как завтра. Надеюсь, что полдень будет не очень жарким.

— Ни за что не появится! — сказал Римо.

Спустя двадцать часов он встречал одного из наиболее известных послов, аккредитованных в Вашингтоне, приплывшего в Вирджинию-Бич на небольшом суденышке. Телохранители посла принадлежали к немногочисленной элитарной группе стражей, посвятивших жизнь охране шахского трона. Их смертоносное искусство основывалось на невероятном весе: каждый весил за сотню кило и был гораздо выше Римо.

Костюм в тонкую серую полоску сидел на после будто влитой и стоил, наверное, не меньше музейного экспоната. За ним шли телохранители. Под жаркими лучами полуденного солнца посол исходил потом, то и дело вытирая лоб шелковым платком.

Окинув взглядом худощавую фигуру Римо, он сказал с видом человека, которому после роскошного обеда предлагают фрукты сомнительной свежести:

— Позвольте мне поставить условие: сперва убийство, потом плата!

— Как? — не понял Римо.

— Вы считаетесь Синанджу, не так ли?

— Вы хотите сказать, Мастером Синанджу?

— Именно! Я — Махмуд Заруди, посол Его светлейшего Величества Реза-шаха Пехлеви, шахиншаха, владыки Павлиньего трона, прибыл сюда по поручению своего повелителя. У меня мало времени: сегодня вечером я должен быть в Нью-Йорке, чтобы присутствовать на церемонии спуска на воду «Корабля Наций», который станет новым домом ООН. Я даю вам возможность сохранить свою жизнь и сберечь мое время.

Римо, одетый в белые шорты и полосатую тенниску, как обычно на отдыхе, взглянул на денди в модном костюме и на стоящих позади него тяжеловесов, подстриженных «ежиком». У одного из них был круглый шрам на выбритой макушке — казалось, что он когда-то нарочно подставил голову под крикетную биту.

— Я не Мастер Синанджу. Мастер Синанджу там, в каюте, — сказал Римо.

— Кто вы такой? — спросил посол.

— А тебе не все ли равно, сынок? — проворчал себе под нос Римо, нехотя провожая посла вниз, в небольшую каюту.

Тот не замедлил объявить Чиуну о своем условии: сначала работа, потом плата. Он, Заруди, не хочет тратить зря свое время и деньги своего повелителя.

— Когда кто-то несет бремя ответственности за национальные богатства, всегда рядом находятся шарлатаны, желающие лишить нацию ее достояния.

Его Величество полагает, что он имеет дело с истинным Мастером Синанджу.

У Его Величества открытое и великодушное сердце, — сказал посол.

Чиун, восседавший посреди каюты в своем изукрашенном драгоценностями кимоно, кивнул спокойно и важно.

— Великодушие шаха общеизвестно.

— Не менее широко известна на Востоке легенда о Синанджу, особенно среди монархов, — сказал посол.

— Но встречаются такие люди, которые не прочь использовать эту легенду для того, чтобы лишить народ его богатств.

Римо вошел, закрыл дверь каюты и вмешался в разговор:

— Если вы говорите о нефти, добываемой из-под земли американцами с помощью американского же оборудования, это — действительно сокровище, и сокровищем ее сделали американцы, потому что спрос на нее создает наша потребность в нефти и мы готовы вам за нефть платить. Что бы вы с ней делали, не будь нас? Вы только и знаете, что плодиться за ее счет, за счет пота американских рабочих!

Римо ждал, что Чиун его выбранит, однако учитель хранил спокойствие.

Ученик должен был молчать и слушать, и Римо рассердился на себя за свой срыв.

Заруди счел выпад Римо не заслуживающим ответа. Оба телохранителя хмуро взирали на тщедушного американца. Посол между тем продолжал:

— Как я уже говорил, национальное достояние нужно беречь. Дом Синанджу — всего лишь легенда. Поверить в нее значило бы поверить в то, что есть люди, способные взобраться на голую отвесную скалу с такой же быстротой, с какой обычный человек бегает по ровной дороге. Мы должны в этом случае поверить в то, что существуют люди, которым под силу разбить рукой стальную дверь или поймать летящую стрелу. Вот что значит поверить в Синанджу. Что до меня, то я в это не верю.

— Так зачем же вы здесь? — не выдержал Римо.

— Я приехал по велению моего властелина. Он хочет нанять Мастера Синанджу, а я хочу доказать, что Синанджу — не более чем выдумка, наподобие страшных людоедов. Все это сказки — «Али-Баба и сорок разбойников» и тому подобное, — и придуманы они на забаву маленьким детям.