Уоррен Мерфи - Рождение Дестроера

– Перестаньте говорить ерунду.

– А как к этому относится твой отец? Он разве не порадуется замужеству дочери?

– Почему вы спрашиваете о моем отце, а не о матери? – быстро спросила Цинтия ледяным тоном.

«Нельзя медлить, надо что-то отвечать, неважно что,» – пронеслось в голове Римо.

– Потому что я не могу себе представить, что она действительно существует. Если – да, то она должна быть женщиной. А в мире есть только одна женщина – ты. Я люблю тебя. – Римо нежно сжал в руках ладони Цинтии.

Ход был довольно рискованным и не очень надежным, но он сработал. На щеках девушки вспыхнул румянец, она опустила глаза.

– Это довольно неожиданно, а?

Она как-то с испугом обвела зал глазами, словно он был наполнен исключительно агентами, следящими за ее любовной жизнью.

– Я, право, не знаю, что сказать…

– Скажи: «Пойдем погуляем!»

Еле слышно Цинтия промолвила:

– Пойдем погуляем!

Римо выпустил ее руки. Прогулка оказалась полезной. Цинтия разговорилась и уже не могла остановиться. Ее рассказ постоянно сбивался на отца, его занятия и образ жизни.

– Не знаю точно, что он делает с ценными бумагами, но зарабатывает он очень много. Ты, Римо не думаешь о деньгах. Вот что мне в тебе очень нравится.

– По-моему, похвалы заслуживает твой отец. Представь себе, как трудно удержаться от соблазнов, когда у тебя столько денег, когда можно стать богатым плейбоем, путешествовать, транжирить деньги…

– Нет, папочка не такой! Он сидит безвылазно дома, как будто его пугает окружающий мир – жестокий и злой.

Римо не стал возражать. В воздухе еле заметно пахло жареным кофе. Осенний холодок забирался под пиджак. Полуденное солнце светило, но не давало тепла.

Неподалеку какой-то высокий и плотный человек разглядывал витрину. За время прогулки он уже дважды проходил мимо Римо и Цинтии.

Римо потянул Цинтию за руку.

– Пойдем-ка туда.

Они прошли четыре квартала, и за это время Римо узнал, что дома Цинтия бывала редко, что о своей матери она ничего не знает, и что дорогой папочка чересчур мягок со слугами. Еще Римо точно узнал, что за ними следят.

Так они прогуливались и беседовали. Тесно прижавшись друг к другу, они гуляли под осенними деревьями, сидели на камнях и говорили о жизни и любви. Когда стало совсем темно и холодно, они вернулись в отель, в номер Римо.

– Что ты хочешь на ужин? – спросил Римо.

Цинтия покрутила ручки телевизора и удобно устроилась в кресле.

– Бифштекс с кровью и пиво.

– Хорошо, – сказал Римо и снял трубку внутреннего телефона.

Пока он заказывал ужин, Цинтия разглядывала номер, обставленный в стиле «Невыразительный двадцатый век». Несколько цветных пятен, чтобы номер хоть немного отличался от больничной палаты. Комната была оформлена среднестатистическим дизайнером-неудачником для несуществующего в природе среднестатистического человека.

Цинтия подтянула колени к подбородку. С ее растрепанными волосами надо было что-то делать.

Не успел Римо положить трубку, как телефон зазвонил, будто Римо нажал трубкой на кнопку звонка. Римо пожал плечами и улыбнулся Цинтии. Та улыбнулась в ответ.

– Это, наверное, наши бифштексы.

Римо снял трубку. Низкий голос на другом конце провода произнес:

– Это мистер Кэбелл?

– Да, – ответил Римо, мысленно пытаясь представить по голосу лицо его обладателя. Похоже на то, что это был их «хвост». Выходит, Фелтон охраняет свою дочь?

– Мистер Кэбелл, у меня к вам важное дело. Вы не могли бы спуститься в фойе?

– Нет. – Посмотрим, на что решится звонящий.

– Речь идет о ваших деньгах.

– Каких деньгах?

– Вчера, расплачиваясь в баре, вы уронили двести долларов. Это говорит управляющий. Деньги в моем офисе.

– Давайте разберемся с этим утром.

– Прошу вас, давайте решим эту проблему теперь же. Мы не хотим лишней ответственности.

– Управляющий, говорите?

Римо понимал, что тактически его загнали в угол. Он был в комнате, вокруг – враги. Да, им удалось его прижать. Прав был Макклири, когда говорил, что на безопасную жизнь надеяться нечего. В любом случае элемент неожиданности он уже потерял. Только два дня, и он уже лишился своего основного преимущества.

Римо почувствовал, как вспотела рука, сжимающая трубку. Он глубоко вздохнул, загоняя воздух во все уголки легких, внутрь и вниз, до самой диафрагмы. Ну что же… Теперь или никогда. Римо вытер ладонь о брюки. По телу пробежала волна адреналина.

– Ладно, сейчас спущусь.