Уоррен Мерфи - Судный день

– Не разбив яиц, нельзя сделать яичницу, – сказал Клам. – Лично я считаю, что цель стоит затраченных усилий. Вы можете себе представить, какой огромной властью я буду обладать?

Они продолжали разговаривать. Смит задавал вопросы, Клам возражал и задавал свои.

Когда его секундомер отсчитал три минуты, Смит сказал:

– Клам, я только хотел кое о чем вас предупредить.

– О чем же?

– Я собираюсь убить вас.

Клам рассмеялся:

– Я боюсь, что у вас ничего не выйдет, доктор Смит. Вам не удастся меня убить.

Секундная стрелка пробежала еще двадцать секунд.

– Посмотрим, – сказал Смит. – Кстати, вы видели Римо?

– Да.

– Вы напрасно надеетесь, что он убьет меня по вашему приказу. Он слишком предан мне.

Клам рассмеялся.

– Предан? – переспросил он. – Он даже вашего имени уже не помнит.

Он хотел что-то добавить, но не успел. Стрелка секундомера приближалась к четырем минутам, и Смит повесил трубку.

Он вышел из телефонной будки и огляделся. Поймав на себе взгляд старика из химчистки, которая находилась рядом с телефонной будкой, он пристально посмотрел на него, а затем спустился по лестнице, которая вела в метро. Он остановился у кассы и купил один жетон, заплатив за него без сдачи монетами, которые достал из кармана пиджака.

– Когда следующий поезд в сторону центра? – спросил он.

Скучающий продавец жетонов ответил:

– Поезда идут через каждые пять минут.

– С какого пути? – спросил Смит.

– Вон с того. – Кассир раздраженно поднял голову, чего и добивался Смит.

– Благодарю.

Смит взял жетон, прошел через турникет и вышел на платформу, с которой отходили поезда в город. Он прошел по платформе, стараясь не привлекать к себе внимания. Выйдя на другом конце платформы, прошел через турникет и, пройдя лестничный марш, опять оказался на улице.

Смит, стараясь остаться незамеченным, сел за руль незапертой машины, оставленной им несколько часов тому назад на другой стороне улицы, на которой стоял телефон-автомат, откуда он звонил Кламу.

Смит тяжело опустился на сиденье и нахлобучил шляпу. Он посмотрел на часы. Кажется, уже пора.

Отслеживание телефонного звонка в пределах городской черты у сложной электронной системы КЮРЕ обычно занимает семь минут. Но междугородный разговор через телефонистку засекают в течение трех минут и двадцати секунд. Смит дал Кламу достаточно времени. Остается только ждать, чтобы узнать, насколько хорошо Клам руководит операциями КЮРЕ.

Смит закурил. Хотя он ненавидел вкус табака и считал курение отвратительной привычкой, он обнаружил, что никотин – довольно эффективное болеутоляющее средство. Смит не бросал курить, хотя боль уже ни так мучила его и он был в состоянии передвигаться, опираясь на правую ногу почти в полную силу.

Едва он успел в третий раз затянуться, как у телефонной будки остановился золотисто-бежевый «шевроле-седан» без номера. Двое мужчин в светло-серых костюмах вышли из машины и оглядели улицу. Один из них вошел в телефонную будку, и Смит увидел, что он осматривает пол и выступ под аппаратом.

У Смита засосало под ложечкой: ФБР. По виду этих людей сразу можно определить, кто они такие. Один из них вышел из будки и направился в химчистку, а другой наблюдал за улицей.

Через минуту первый выбежал из химчистки, подавая знаки своему напарнику, и они спустились в метро.

Смит подождал, пока оба скрылись из виду, и завел машину, купленную утром. Он пересек перекресток и через два квартала повернул в сторону, противоположную от центра города.

Смит сомневался, что агенты поверят его уловке с выяснением расписания поездов в центр. Но это уже не имело значения. Через несколько минут он выедет из города. Важно было то, что Клам знал, как работает система отслеживания телефонных номеров и как гигантский механизм приводится в действие. Понадобилось не более восьми минут, чтобы у телефона-автомата появились агенты.

Смит вел машину, но мысли его были заняты вовсе не дорогой. Он размышлял о том, что должен был чувствовать доктор Франкенштейн, когда его творение вышло из повиновения.

У Клама была КЮРЕ, он знал, как приводить ее в действие, и, если он сказал правду, – а врать ему не имело никакого смысла, – у него был Римо. «А у меня, – с горечью размышлял Смит, – лишь неполные четыре тысячи долларов, монетница, секундомер и линейка».

Может быть, этого и достаточно.

После разговора со Смитом перед Кламом возникла другая проблема. Если он будет ждать, пока уйдет Холли Брун, то потеряет всякую возможность задержать Смита, но, с другой стороны, если запустить при ней механизм задержания, она может что-нибудь заподозрить, даже если все еще ни о чем не догадывается.