Уоррен Мерфи - Ужас в Белом Доме

Продолжение беседы с Римо означало, что Бенсону удастся избежать по крайней мере двух телефонных звонков, отложить на завтра рассмотрение полудюжины документов и главное – не ломать дома над обсуждаемой проблемой голову. Согласие Бенсона было, безусловно, служебной ошибкой, но люди в его положении хватаются за любой повод, чтобы хотя бы на минуту оторваться от дел. Вот так разрушаются империи, подумал Римо. Рутинная работа убивает бдительность.

– Деньги эти мы посылали на банковский счет в Швейцарии, – помолчав, сказал Бенсон, – И занимался этим Эрни Уолгрин – я, по-моему, уже говорил вам.

– А что с ними происходило потом, вы не знаете?

– Мы проследили, насколько возможно, их дальнейший путь, вернее, пути, поскольку из Швейцарии они расходились по разным счетам в разных странах. В основном – в странах Африки. А кто пользовался ими там – этого мы уже не смогли узнать, к сожалению.

– И никаких зацепок?

– Совсем никаких.

– А что вы думаете по поводу завтрашнего выступления президента?

– Что-то, – покачал головой Бенсон, – подсказывает мне, что обивание порогов в Конгрессе – не основное ваше занятие.

– Может, и так, – согласился Римо. – Так насчет завтра – вы предприняли что-нибудь? Я имею в виду меры безопасности.

– Мы проверили все. Каждый куст. Каждое дерево. Телефонные будки. Крыши домов. Все возможные укрытия. Сделали все, что могли, кажется, заткнули все дыры. И тем не менее, я почему-то уверен, что этого, увы, не достаточно.

– Ладно, может, прорвемся.

Римо внезапно стало жаль Бенсона, и в то же время он ощутил какую-то зависть к нему – вернее, к его преданности долгу, ради которой он вот так гробил себя.

– А ваши ребята, которые занимаются этим, надежные? – спросил Римо, уже приблизившись к двери.

Бенсон, сыпавший в стакан порошок «Алка-зельцера», поднял глаза на Римо и печально кивнул.

– Занимаюсь этим я. Вплоть до последней детали.

– Ну, желаю удачи.

Римо открыл дверь.

– Благодарю. Боюсь, она всем нам понадобился.

– Да, возможно...

Четыре кассетных плейера и батарейки к ним Осгуд Харли купил в магазине канцелярских товаров на Кей-стрит, отдав за них четыре новеньких пятидесятидолларовых купюры. После чего, недовольно ворча – бумажный пакет оказался громоздким и неудобным – вышел из магазина и поймал такси.

Когда через несколько минут они подъехали к его дому, Харли уже привычным жестом сунул шоферу пятидесятидолларовую.

– Нету сдачи, приятель, – таксист покачал головой.

– А ты когда-нибудь видел такие? – усмехнулся Харли.

– В последнее время – нечасто. А что-нибудь помельче у тебя есть?

– Например?

– Например, меня бы устроила симпатичная маленькая пятерочка.

Таксист взглянул на счетчик, на котором значилось три доллара семьдесят пять центов.

– Получи.

Протянув шоферу пятерку, Харли дождался, пока тот отсчитает ему доллар двадцать пять мелочи, каковую операцию таксист проделывал медленно и неохотно, предоставив Харли достаточно времени поразмыслить о благотворных свойствах чаевых.

Сунув, не глядя, сдачу в карман, Харли принялся выбираться из машины, но его пакет и левая нога еще находились в кабине, когда таксист надавил на газ.

– Ты что, козел, делаешь?!

Харли едва успел отскочить.

– Засунь свои полтинники себе в зад, дешевка вонючая! – проорал шофер, и машина рванулась с места.

Бумажный пакет выскользнул из рук Харли, но прежде, чем он шмякнулся на мостовую, тот сумел подхватить его. Прижимая к груди покупку и ругаясь на чем свет стоит, Харли заковылял на четвертый этаж.

Римо знал, что среди всех федеральных структур самый высокий процент профессиональных заболеваний – язвы желудка, сердечных приступов и нервных расстройств – и ранних уходов в отставку приходится на сотрудников Службы безопасности.

Поскольку именно от этих людей постоянно требовали недостижимого – полной безопасности президента. Хотя достаточно было допустить, что организатор очередного покушения последует примеру японских камикадзе, и становилась очевидной вся бессмысленность этих требований.

Сотрудники Службы безопасности в определенной степени могли, конечно, предотвратить подготовленные покушения, разного рода заговоры и заранее разработанные планы, то есть все те попытки устранения президента, в основе которых лежал трезвый расчет, а не слепая, непредсказуемая ненависть. И занимались этим.