Уоррен Мерфи - В объятиях Кали

– Они меня больше не слушают. Кто-нибудь из соседей может вызвать полицию.

– Возможно, они прислушаются ко мне, – предположил Бейнс. – Ведь я – один из них.

– С какой стати им слушать вас, – сказал Бен Cap Дин. – Ведь вы даже не Святой.

– Тогда сделайте меня Святым.

Индус покачал головой.

– Вы попали к нам случайно, заставили мой кабинет компьютерами, приглашаете разных ненужных людей на наши моления. Не думаю, что вы готовы к миссии Святого.

– А, может, спросить у самих молящихся? – и Бейнс сделал шаг к двери.

– Добро пожаловать в ранг Святых, о, Главный фанзигар, – поторопился сказать Бен Cap Дин и с угрюмым видом поплелся к себе. Закрывая за собой дверь, он увидел, как Бейнс обнял за плечи детей и притянул их к себе.

О.Х. Бейнс стоял на возвышении рядом со статуей Кали, глядя на собравшихся в ашраме. В помещении яблоку упасть было негде. Каждый день приносил Богине новых почитателей, и Бейнс, видя это, ощущал прилив гордости.

– Братья и сестры по вере в Кали, – нараспев произнес он. – Я ваш новый Главный фанзигар.

– Убивай для Кали, – пробормотал кто-то.

– Истинно так, – сказал Бейнс. – И Она посылает нам для этого вот эти билеты.

Бейнс помахал ими над головой.

– Все билеты на самолет “Эйр Юуроп”, следующий до Парижа, – сказал он. – Самолет целиком ваш. Кали подумала обо всем.

– Она всегда все предусматривает, – поддакнула Холли Роден.

– Ей это нравится, – прибавил кто-то другой.

– Вот как мы поступим, – начал Бейнс. – Два самолета этой авиакомпании следуют до Парижа с разрывом в один час. У нас билеты на первый самолет. Вы заполняете самолет и летите до места назначения. Там дожидаетесь прилета второго самолета, подбираете себе жертву и работаете для Кали. У меня нет желания, чтобы кто-то с этого самолета вернулся в Соединенные Штаты. Ни один. И Она хотела этого, когда послала нам столько билетов.

– Она мудра, – пробурчал кто-то из передних рядов.

И наш Главный фанзигар тоже, – прибавил другой, и все стали скандировать: “Да здравствует наш Главный фанзигар! – пока Бейнс, залившийся краской, не остановил их движением руки.

– На нас падает только слабый отблеск ее великой славы, – произнес он и, услышав, как по залу волнами прокатились призывы, уважительно склонил голову.

– Убивай для Кали!

– Убивай для Кали!

– Убивай для Кали!

– Скажем это все вместе, братья и сестры! – предложил Бейнс.

– Убивай для Кали!

Когда возбуждение в зале достигло критической точки, Бейнс швырнул билеты в толпу, вызвав восторженные вопли учеников.

Среди молящихся Бейнс разглядел своего сына. Он стоял, сложив руки; между его большим и указательным пальцами торчал билет. Бейнс подмигнул, и мальчик ответил ему понимающей улыбкой.

Ученики разошлись, и двери ашрама были заперты. На улице раздавались гудки автомобилей, и чье-то пение. Было десять часов утра и наклюкавшиеся с утра пьяницы уже перекрикивались друг с другом.

– Эй, Сардина! – заорал О.Х. Бейнс. – И ну-ка пошевели своей задницей и топай отсюда!

Бен Сар Дин, покинув временный дом в гараже, направился в свой бывший кабинет.

– Что там за шум на улице? – грозно потребовал ответа Бейнс.

– Суббота. Люди в этом городе веселятся по очень странным поводам. Сегодня они, видимо, празднуют субботу.

– О чем они только думают? Как человеку работать в таких условиях? – проворчал раздраженно Бейнс.

Услышав, как кто-то настойчиво стучится в наружную дверь, они смолкли.

– Иди – открой, – сказал Бейнс. Спустя несколько минут Бен Cap Дин вернулся, держа в руках коричневый конверт.

– Посыльный, – сообщил он. – Это мне. Адресовано главе ашрама.

– Ну-ка, дай сюда, – приказал Бейнс и вырвал конверт из рук индуса.

– Что это вы так с утра развоевались, мистер Бейнс? – спросил Бен Cap Дин.

– Да вот, думаю о тебе, – ответил Бейнс. – Размышляю, насколько глубоко исповедуешь ты культ Кали. Или находишься здесь только из-за барышей?

– Вот уж нет, – холодно отозвался Бен Сар Дин. – Хочу, чтобы вы знали: вы еще под стол пешком ходили, а я уже поклонялся Кали.

– Посмотрим, – сказал Бейнс. – Посмотрим.

Когда Бен Cap Дин покинул кабинет, Бейнс распечатал конверт. Там лежало напечатанное на машинке краткое послание: “Ждите меня в кафе “Орлеан” в три часа. Вы узнаете меня. Встреча очень выгодна для вас”.

Послание не было подписано, и Бейнс со словами – “бред какой-то” – отбросил бумагу в сторону. Все утро он работал, но мысли его то и дело обращались к письму. Словно какая-то сила не давала о нем забыть – неявная, но властная сила. Прошло уже несколько часов, когда он, не в силах сопротивляться навязчивой идее, вытащил письмо из корзины и стал его изучать.