Уоррен Мерфи - Заговор на Нуич-стрит

Быстрым движением доктор Брайтуэйт выхватил из-под халата автоматический шприц. Смит не шевельнулся. Брайтуэйт увидел, что по коридору в их сторону идет его странный пациент, и приставил иглу к руке Смита.

– Не двигайтесь, или вам конец.

Доктор Смит равнодушно глянул на иглу и, словно бы она его совершенно не интересовала, перевел взгляд на пациента. Тот, повинуясь команде Брайтуэйта, застыл на месте.

– А с арифметикой у вас не все ладно, – сказал Брайтуэйт. – Вы говорите, что вас только трое, но кто же тогда отыскал вашего исполнителя и завербовал его?

– Такой человек действительно существовал, но затем оказался в опасной ситуации и мог бы нас раскрыть. Пришлось его убрать. Римо, это автоматический шприц с каким-то ядом.

– Отлично, – ухмыльнулся пациент, – теперь вы будете знать, что такое ощущение близкого конца.

– Если вы приблизитесь хоть на шаг, я убью его, – предупредил доктор Брайтуэйт и слегка надавил пальцем на спусковой крючок.

Пациент усмехнулся и пожал плечами.

– Вот так-то, дорогой, – сказал он.

Доктор Брайтуэйт мог бы поклясться, что заметил промелькнувшую, словно вспышка молнии, руку. Но не успел он нажать на спуск, как наступила темнота.

Стоя над распростертым телом, Римо заметил, как мертвый палец нажимает на спуск, выполняя последнюю команду мозга. Из шприца ударила струйка жидкости и вспенилась лужицей на полу.

– Кто это был? – спросил Римо.

– Человек, спасший вам жизнь, – ответил доктор Харолд Смит.

– Смитти, вы настоящий сукин сын!

– Никто другой и не смог бы руководить нашей организацией.

– Никто другой и не захотел бы, – сказал Римо. – Так меня, значит, спас этот парень? Хм.

– Да.

– Хорошо же мы расплачиваемся за услуги!

– По-другому нельзя. А теперь снимайте с себя это дурацкое облачение. Через пару часов вам надо быть в Чикаго, а профсоюзные деятели так не одеваются.

В соответствии с инструкциями, в Чикаго Римо предстояло встретиться за завтраком в отеле «Памп-рум» с Эйбом Бладнером – руководителем региональной организации пятьсот двадцать девять из Нью-Йорка. Бладнер – коренастый человек, лысая голова которого напоминает арбуз, переболевший оспой.

По информации сверху, карьера Бладнера в профсоюзном движении была довольно бурной. В пятнадцать лет он впервые сел за руль, подделав водительское удостоверение. Профсоюзными делами начал заниматься в двадцать три года, когда в одиночку расправился с пятью головорезами, нанятыми компанией, чтобы запугивать водителей. В тридцать два он уже пользовался авторитетом в организации, ему доверяли, а в сорок пять Бладнер захватил руководство, опередив предшественника на три голоса. Четыре года до следующих выборов суд не мог разобраться в этом деле, а там Бладнер уверенно победил и с тех пор бессменно оставался на посту. Иной раз кто-нибудь из водителей ломал себе руки, странным образом сталкиваясь с ломиками для монтировки баллонов. Обычно эти ломики подчинялись движениям Эйба Бладнера. Иногда с такими же ломиками сталкивались и некоторые руководители, причиняя себе при этом повреждения. Бывало, что казначей или заместитель председателя организации получали весьма неприятные переломы, но чаще всего насильственные действия возникали по вине работодателей, нанимавших гангстеров. Все гангстеры без исключения тоже встречались с ломиками, и в конце концов бандиты просто перестали появляться.

Время от времени работодатели принимали решение сэкономить на бандитах и напрямую вступали в контакт с представителем противоположной – профсоюзной – стороны. При этом они пользовались конвертами. Пухлыми конвертами. Содержимое конвертов часто попадало к водителям, у которых, к примеру, кончилась медицинская страховка, к детям водителей, нуждающимся в дополнительных средствах на учебу, или к тем из членов профсоюза, кто не мог до конца выплатить деньги, взятые под залог. Ни один из членов профсоюза региональной организации Эйба Бладнера никогда не был без работы дольше суток, и только одного из них уволили «по статье», после того, как он по пьянке три раза подряд врезался на своей машине в стену склада.

Бладнер обратился к хозяину с просьбой дать провинившемуся временную работу, не связанную с вождением, но получил отказ. Бладнер напомнил, что у водителя жена и четверо детей. Хозяин не хотел ничего слушать. Бладнер подчеркнул, что у водителя и так уже хватает проблем. Может быть, хозяин передумает? Нет, последовал ответ. На следующий день хозяин, полностью осознав собственное бессердечие и несправедливость, направил Бладнеру телеграмму, сообщавшую, что он передумал. В ней говорилось также, что хозяин с большим удовольствием встретился бы с Бладнером лично, но лишен такой возможности, так как выпишется из больницы не раньше, чем через месяц, да и то доктора не гарантируют, что после этого он сможет передвигаться самостоятельно.