Джонатан Келлерман: Доктор Смерть

Фотовспышка придала каплям крови зеленоватые края. Артериальные брызги напоминали плохую абстрактную живопись. От самодовольства Мейта не осталось и следа. Позади трупа виднелся «Гуманитрон». На фотографии хваленая машина превратилась в несколько изогнутых металлических пластин, изящных до тошноты, в целом напоминающих детенышей кобры. В верхней части были закреплены две стеклянные капельницы, также омытые кровью.

Какая же это отвратительная картина — человеческое тело, превращенное в падаль. Мне никак не удается к этому привыкнуть. Каждый раз, встречаясь с подобным, я страстно хочу поверить в бессмертную душу.

Вместе со снимками смерти были несколько фотографий фургона, сделанных с близкого расстояния и издалека. Сразу же бросался в глаза приклеенный к заднему стеклу ярлык фирмы проката. Никто даже не попытался замазать номерные знаки. Спереди «Форд», ничем не примечательный... Спереди.

— Любопытно.

— Что? — оживился Майло.

— Фургон въехал сюда задом, а не передом, что было бы гораздо проще.

Я протянул ему снимок. Майло молча посмотрел на него.

— Развернуться было весьма трудно, — продолжал я. — И я могу найти этому только одно объяснение: так проще спасаться бегством. Скорее всего, такое решение принял не убийца. Он знал, что фургон никуда не поедет. Хотя нельзя исключать вероятность того, что убийца опасался случайных свидетелей и позаботился о том, чтобы при необходимости быстро смыться... И все же я уверен: когда они приехали сюда, командовал парадом Мейт. По крайней мере, считал, что командует. Находился на месте водителя в буквальном и психологическом смыслах. Возможно, он заподозрил что-то неладное.

— Но это его не остановило.

— Быть может, Мейт отмахнулся от страхов, потому что тоже наслаждался, играя с опасностью. Мотели, фургоны ночью в глухих местах — все это говорит мне о том, что он был не прочь строить из себя шпиона.

Я вернул Майло остальные снимки, и он убрал их в конверт.

— Столько крови, — задумчиво произнес я. — Трудно поверить, что нигде не осталось ни одного отпечатка.

— Внутри фургона много гладких поверхностей. Коронер нашел несколько смазанных отпечатков — подобные завитки бывают на картинах художников, предпочитающих рисовать пальцем. Предположительно убийца работал в резиновых перчатках. На переднем сиденье мы обнаружили пустой пакет. О такой жертве, как Мейт, можно только мечтать. Он сам приготовил все для последнего пиршества.

Майло снова сверился с часами.

— Если убийца имел доступ к хирургическому набору, он также мог захватить губки — идеальное средство, чтобы вытирать следы. В фургоне обнаружены следы губок?

Он покачал головой.

— Что еще из медицинского оборудования вы нашли?

— Пустой шприц, тиопентал и хлорид калия, тампоны, смоченные спиртом, — здорово, правда? Собираясь проломить человеку череп, ты протираешь его спиртом, чтобы не допустить заражения крови?

— Так поступают в тюрьме Сан-Квентин во время казни. Вероятно, это позволяет чувствовать себя профессионалом, заботящимся о здоровье. Убийца хотел, чтобы все выглядело законным. Ну а саквояж, в котором все это лежало?

— Нет, ничего похожего.

— Никакой сумки?

— Ничего похожего.

— Какая-то сумка обязательно должна была быть, — сказал я. — Даже если все снаряжение принадлежало Мейту, не мог же он допустить, чтобы оно просто валялось на полу фургона. Да, кстати, Мейта лишили медицинской лицензии, но он по-прежнему воображал себя врачом, а врачи ходят с черными саквояжами. Даже если он был настолько жадным, что не хотел тратить деньги на настоящую кожу и пользовался бумажным пакетом, вы все равно должны были его найти. Почему убийца оставил «Гуманитрон» и все остальное, но забрал сумку?

— Пришил доктора и стащил его саквояж?

— Перенял его практику.

— Он хочет стать доктором Смертью?

— Резонное предположение, не так ли? Но, убив Мейта, не может же он просто заявить о себе во всеуслышание и приступить к исцелению неизлечимо больных. Впрочем, он мог что-то придумать.

Майло принялся яростно тереть лицо, словно моясь без воды.

— Еще одно мокрое дело?

— Пока что это лишь теория.

Взглянув на хмурое небо, Майло хлопнул конвертом с фотографиями по ляжке, задумчиво кусая губу.

— Продолжение. О, это было бы замечательно. Просто превосходно. И эта теория основывается только на том, что возможно была сумка, и возможно ее кто-то взял.