Дин Кунц - Отродье ночи (Шорохи)

— Это мелочь, — сказала она ему. — У тебя нет ни дома, ни вообще никакой независимости. — Вильма некоторое время водила пальцем по записям в сберкнижке, потом вернула ее Фрэнку. — Прости, Фрэнк. Я хочу зацепить кого-нибудь побогаче. Я еще молода, да еще выгляжу лет на пять моложе своего возраста. У меня еще есть время осмотреться. В наше время тридцать две тысячи — это не деньги. Боюсь, что этого будет недостаточно, если разразится кризис. Я не хочу опять оказаться... в отвратительной... ужасной ситуации.

Он был уничтожен.

— Боже, какой я был дурак! — взвыл Фрэнк и ударил кулаком по столу, словно подчеркивая тем самым свою безграничную глупость. — Я вбил себе в голову, что она, как Барбара. Как бы она ни оскорбила меня, как бы ни унизила, я готов был все простить. Ослепленный любовью. Дурак, дурак! Господи!

— Твое поведение вполне понятно, — сказал Тони.

— Это была глупость.

— Ты столько лет жил один. У тебя были два таких прекрасных года с Барбарой Энн, что ты не верил, что подобное может когда-нибудь повториться, а на меньшее ты бы не согласился. Поэтому ты отгородился от мира. Ты сказал себе, что тебе никто не нужен. Но так не прожить, Фрэнк. Без человека, который всегда думает о тебе. Человеческому роду не прожить без любви. Потребность любить накапливалась в тебе долгие двадцать лет, и когда ты встретил женщину, похожую на Барбару, то уже не смог удержать в себе силы нерастраченной любви. Только очень жаль, что Вильма Комптон оказалась совсем не той, о которой ты мечтал.

— Какой остолоп!

— Нет!

— Идиот!

— Нет. Ты просто человек. Вот и все. Такой же, как и я.

Пенни принесла чизбургеры. Фрэнк заказал еще виски.

— Хочешь знать, почему все-таки Вильма сдалась? — спросил Фрэнк. — Хочешь знать, почему она согласилась выйти за меня замуж?

— Конечно, — согласился Тони. — Но почему ты не ешь?

— Мой отец, умирая, оставил мне тридцать тысяч и еще кучу страховых полисов на пять и десять тысяч. После выплаты налогов у меня было девяносто тысяч.

— Черт побери!

— Этой суммы было достаточно для Вильмы.

— Может быть, все бы образовалось, если бы твой отец ничего не оставил.

Красные глаза Фрэнка повлажнели, казалось, он сейчас заплачет, но, сморгнув, Фрэнк сдержал слезы. С отчаянием он сказал:

— Мне страшно признаться, но, получив деньги, я тотчас же забыл об умиравшем отце. Полисы я нашел через неделю после его смерти. Первая мысль была о Вильме. От радости я не находил себе места. Я вдруг подумал: «О, если бы папаша умер лет на двадцать раньше!» Сейчас мне стыдно об этом вспоминать. Господи, какой же я сукин сын!

— Все позади, Фрэнк, — успокаивал его Тони.

Фрэнк закрыл лицо руками и несколько минут сидел неподвижно, лишь плечи слегка подрагивали. Наконец он опустил руки и взглянул на Тони.

— Когда она узнала, что у меня сто двадцать пять тысяч, то сразу же согласилась выйти за меня.

За восемь месяцев Вильма обчистила меня до нитки.

— Но ведь по закону она имела право не более чем на половину суммы.

— О, при разводе она ничего не взяла.

— Что?

— Ни пенни.

— Почему?

— К этому времени денег не осталось.

— Не осталось? Она их потратила?

— Украла, — промычал Фрэнк.

Тони положил недоеденный бутерброд и вытер салфеткой губы.

— Украла? Как?

Вдруг голос Фрэнка приобрел твердость и уверенность. Фрэнк словно протрезвел, приблизившись к самой важной части рассказа. Негодование с новой силой проснулось в нем.

— Когда мы вернулись из свадебного путешествия, она заявила, что берет на себя труд следить за семейным бюджетом. Вильма даже записалась на курсы в бизнес-школу и разработала детальную картину доходов и расходов в доме. Она деятельно принялась следить за материальной стороной нашей жизни, и я только радовался, все больше узнавая в Вильме черты Барбары.

— Ты рассказывал ей о Барбаре?

— Да. Да. Я сам виноват в том, что случилось потом.

Фрэнк трясущейся рукой отбросил со лба прилипшую прядь волос.

— Разве я мог ее в чем-то заподозрить. Я так ее любил. Она научилась готовить мои любимые блюда. Когда я приходил домой, Вильма встречала меня и расспрашивала о работе. Она никогда не требовала покупать ей много одежды или украшений. Время от времени мы ходили в ресторан и в кино, каждый такой поход она считала пустой тратой денег. С ней было... очень легко. Если бы я знал, что, пока она готовит мне обеды или пока мы занимаемся любовью, мои деньги...

— Потихоньку уплывали.