Петр Катериничев - Корсар. Наваждение

– Про маховик – это вы сильно. А про черта – вообще поэтика Аристотеля!

– Корсар, не нужно умничать!

– А что нужно-то? Быть покорным, богатым и здоровым? Так я готов! «Будь готов всегда во всем, будь готов ты и ночью и днем, чем смелее идем к нашей цели, тем быстрее к победе придем…»

– В детском хоре вы, кажется, не пели.

– Но пионерию застал. Краем. «То березка, то рябина, куст ракиты над рекой, край родной, навек любимый, где найдешь еще такой…»

– Прекратите паясничать, Корсар! Край у него – «любимый»!

Улыбка застыла на лице Дмитрия гуттаперчевой маской.

– «…а беда хоть тяжела, да об острые края задержалася…»

«Профессор» прищурился, внимательно приглядываясь в неверном ночном свете к малейшим переменам на лице Корсара. Хмыкнул:

– Так и есть. Паяц. Клоун.

– Шутник. Джокер, – в тон ему добавил Корсар.

– Ну, до Джокера тебе…

– Как обезьяне. До Китая – раком. Прямоходящей обезьяне, есссссс-но. Итак? Со мною все будет как и мечталось: «Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким умрет!» Так? И – жить стану долго и счастливо? С кем? Со всеми самками подходящего экстерьера! Это – бодрит! Очень бодрит. Как там, у народа?

– «Поживешь подольше – увидишь побольше».

– Вот именно. Так почему я все еще жив?

– Если коротко… ты – умеешь догадываться. А тот, кто умеет догадываться, имеет право на то, чтобы знать.

– Спасибо, барин, за доброту и ласку…

– Опять ерничаете, Корсар.

– Да уж куда мне… Итак: моей мученической кончине через двенадцать – пардон, уже одиннадцать часов – есть альтернатива? Так обозначьте смелее, герр профессор!

– Это просто. Мы сделаем вам еще одну инъекцию, и вы – станете своим.

– Да? – Корсар вынимает из планшета лист рукописи с древним рисунком. На нем – человек с пустыми глазами и застывшим лицом. – Таким?

– Ну зачем же так примитивно? С тех пор тысяч пять с половиной годков минуло. И мы кое-чему научились…

– Но я стану… подконтрольным? Душой и телом?

– Контролируйте сами как хотите – и первое и второе, – явно устало отмахнулся Савельев. – Просто от того, что вы уже получили в дар и еще получите, вы не захотите отказаться!

– Вы уверены?

– Абсолютно. За… много-много лет – никто не отказался. Никто.

– Профессор, анекдот хотите? Мужик покупает водку в ночном ларьке, спрашивает: «Не паленая? Не отравлюсь я?» – «Ну что вы! – отвечает продавец. – Никто не возвращался, не жаловался».

Иван Ильич поморщился:

– Это все, что вы хотите сказать?

– Нет. Но выводы сделать хочу. Пока не поздно.

– Для нас – никогда не поздно.

– Профессор, а другой анекдот помните? Больной с трепетом спрашивает врача после операции: «Доктор, я жить буду?» – «Будете, батенька… – вздыхает доктор, смотрит на пациента долго и сочувственно и добавляет: – А – зачем?» Вот и я спрашиваю : зачем?

– Так это тебя действительно волнует, Корсар? З ачем ты будешь жить?

– Именно. А вас, Иван Ильич, – нет?

– За годы… как-то притупилось. Как сказал один иностранец, которому всего-то восемьдесят пять с небольшим: привык жить.

– Ничего. Обострим. – Корсар развел губы, обнажив безукоризненные зубы в хищном оскале: – Каждый мужчина в жизни решает для себя только эти два вопроса: «зачем живешь» и «как живешь». Но именно от решения первого зависит все остальное.

– А «как» – тебя уже не тревожит? Заводы, пароходы, яхты? Ах да – есть еще два – с кем и сколько. Не обидно? Одному отмерено сорок, другому девяносто, а третий, понимаешь, еще в сто двадцать по горам скачет горным таким козлом… Или – еще где. В смысле – «на ком».

– Если мне будет – зачем жить, то вопросы «как» и «с кем» я решу сам. С Божьей помощью. А «сколько» – зависит почти полностью от Него.

«Профессор» судорожно хохотнул, подавился вдруг дымом, откашлялся.

– Когда как. Порой – наоборот… – Вздохнул, еще раз затянулся, произнес спокойнее, словно читая нерадивому студенту лекцию: – Именно поэтому, Корсар, тебя и выбрали. Большинство людей вовсе не задаются вопросом – зачем , когда дело касается их жизней! Их интересует только «как» и «сколько».

– Я тоже не ангел. Так – «сколько» и в каких купюрах?

– Можешь не волноваться. Деньги – это не существительное. Это – прилагательное. Ну? Можно принимать твое «не ангел» за согласие?

– Нет. У меня вопрос.

– Слушай, ступай-ка на передачку «Что? Где? Когда?», вот там и умничай. Время ограниченно. Особенно у тебя, не забыл?