Пол Галлико - Посейдон

— Боже мой! — произнес Мюллер. — Вот теперь-то Он пошутит по-крупному. Нам всем крышка.

Наверху крики и возня продолжались, но никто не мог разобрать слов. Свежий воздух поступал бесперебойно, и ритмичный рокот насоса не прекращался ни на секунду.

Затем к ним опять обратился капитан:

— Мы с вами и ни в коем случае вас не бросим. Полагаю, корабль продержится на плаву еще и мы успеем вызволить вас. Осталось совсем недолго.

Мюллер заметил:

— Нервы у них что надо. Если мы утонем, то и они вместе с нами.

Голос снаружи снова успокоил их:

— С вами хочет поговорить врач.

Через минуту они услышали:

— Говорит лейтенант Уорден. Как себя чувствует больная?

— Что вам сказать? — простонал Роузен. — Подали воздух, и ей стало легче.

Уорден продолжал:

— Хорошо. Сейчас я спущу по шлангу шприц. Кто-нибудь из вас сумеет сделать укол?

— Я сумею, — откликнулся Рого. Все вокруг изумленно посмотрели на него, а он добавил: — Полицейский должен уметь даже роды принять.

— Вот молодец какой, — восхитился Мюллер.

Раздалось звяканье, и из шланга показался шприц на тонкой нити. Рого протянул руку.

— Есть, — сказал он. — Куда колоть?

— В левую руку. Внутримышечно.

Рого подошел к Белль со шприцем в руке:

— Это совсем не больно, Белль. Все будет хорошо. Отличный парень этот врач.

— Вот видишь, мамочка, все в порядке, — подхватил Роузен. — В наше время сердечный приступ — это вовсе не смертельно. Это случается даже с президентами. Сегодня, если что-то неладно с сердцем, его тут же начинают лечить. Лежи спокойно. Тебе совершенно не о чем волноваться.

— Вот и хорошо, — произнесла Белль Роузен, открыв глаза, и тихо испустила дух. Ее немигающий взор был устремлен куда-то вверх.

— О Боже, только не это! — пробормотал про себя Рого, столько раз воочию видевший смерть. В отчаянии он вонзил иглу в ее левую руку чуть пониже плеча. Глаза Белль уже стали стекленеть, но Роузен этого не замечал.

— Мамочка, ты слышишь меня? Все будет прекрасно… — Он вдруг осекся и закричал: — Мамочка! Мамочка! Что с тобой такое, что?!

Мюллер и представить себе не мог, что Рого способен на сострадание: он не поверил своим глазам, увидев, как Рого обнял Роузена за плечи и тихо сказал:

— Простите меня, Мэнни, если можете. Мне очень жаль, но она вас не слышит. Все кончено. Она уже на небесах.

Роузен не понял и испуганно прокричал:

— Что?! Что?! Но ей же стало лучше! Она ведь только что говорила со мной! Вы сделали ей укол. Почему у нее такой вид? Ей стало хуже? Ради всего святого, врача, скорее!!!

Рого крикнул куда-то вверх:

— Эй, док! Вы там?

— Да, я здесь.

— Говорит инспектор полиции Рого. Я сделал ей укол, но боюсь, что было уже поздно. Она скончалась. Скоро вы к нам пробьетесь?

— Уже приступаем к резке обшивки.

Сверху раздался стук, и металлический голос приказал:

— Всем немедленно очистить этот участок. Начинаем автогенную резку.

Удары участились, сменившись оглушительным ревом, хрустом и скрежетом. На черной поверхности корпуса появилось свечение, а затем тонкая огненно-желтая линия. Запахло горелым металлом, сверху посыпалась окалина.

Шелби сказал:

— Спокойствие, мистер Роузен. Они пробиваются к нам. Еще чуть-чуть, и здесь будет врач.

Мартин с каким-то странным, необъяснимым негодованием следил, как огненная линия ползла по черной обшивке корпуса, образуя прямоугольник примерно три на три фута. Успей они на десять, даже пять минут раньше, быть может, Белль Роузен удалось бы спасти? Он услышал, как стальные крючья с лязгом зацепились за вырезанные края. Плита чуть подалась вверх, и вдруг одним рывком ее отшвырнуло в сторону. В проем тотчас хлынул ослепительно яркий свет утреннего солнца.

Наверху появились форменные холщовые брюки, затем кожаная куртка, и вниз спрыгнул голубоглазый молодой блондин с короткой флотской стрижкой.

— Я лейтенант Уорден, — представился он. — Где сердечница?

Мюллер и Рого расступились. Врач наклонился над Белль, осмотрел ее и сомкнул ей веки.

Затем он спросил:

— Кто здесь ее муж?

Они молча кивнули на почерневшего от горя, потрясенного Роузена, которого колотило словно в лихорадке.

Врач печально произнес:

— Очень сожалею, сэр, но вынужден сообщить вам, что она скончалась. Больше ничего нельзя сделать.

— Вы хотите сказать, что она умерла? Миссис Роузен умерла?

— К сожалению, это так.

Роузен рухнул на колени рядом с женой и начал раскачиваться из стороны в сторону, захлебываясь рыданиями: