А. Квиннел - Ночи «красных фонарей»

Кризи задумчиво кивнул.

– В этом нет совершенно никакой надобности, это просто глупо. Но сам факт, что Макси где-то рядом и прикрывает меня, конечно, радует.

Сатта улыбнулся.

– Все точно, как я сказал: вы с Майклом мыслите совершенно одинаково.

Кризи взглянул на забинтованную правую руку.

– Этот доктор Сильвестри поставил правильный диагноз. Все дело было не в этом пальце, а в том, что на протяжении долгих часов я был настолько крепко связан, что чуть не получил гангрену. Если бы это продлилось еще пару-тройку часов, я мог бы лишиться всех пальцев рук и ног. – Он пожал плечами и невесело улыбнулся. – Тогда я сам этого не понимал, потому что потерял всякую чувствительность. Сначала было больно, потом боль прошла, и уже нельзя было понять, что какие-то части тела стали отмирать.

Раздался стук в дверь, и вошел Беллу, державший в руке портфель. Он пододвинул стул с другой стороны кровати, поставил портфель на пол, наклонился к Кризи и поцеловал его в обе щеки. Кризи обнял его здоровой рукой за шею и притянул к себе. Со времени их последней встречи прошло шесть лет. Беллу сел, поднял портфель, поставил его на колени и раскрыл. Вынув из него тонкую папку, он взглянул на Кризи.

– Сам прочти мне, пожалуйста, что там написано, – попросил тот.

Беллу раскрыл папку и прочитал ему отрывок из полицейского рапорта.

– «В десять часов тридцать две минуты утра синьора Граццини вышла из церкви Браччиано Лаго. Около ступеней, ведущих в церковь, в инвалидном кресле сидел юноша, которого сопровождал священник. По свидетельским показаниям, священник был среднего роста, светловолосый и немного полноватый. Телохранитель синьоры Граццини, некто Филиппо Косса, шел в направлении автомобиля. В этот момент молодой человек в инвалидном кресле скинул одеяло, покрывавшее его ноги, и вскочил, держа в руке пистолет. Косса незамедлительно бросился бежать через площадь на помощь синьоре Граццини, но был сбит с ног ударом другого человека, который также держал в руке пистолет. Он был одет в темный свитер, темные брюки и черный берет. Перед тем как его ударили, Косса даже не успел выхватить оружие. Синьора Граццини попыталась ударить молодого человека палкой, которую держала в руках, но он обхватил ее за талию и снес вниз по ступеням к подъехавшему „мерседесу“. Он втолкнул ее на заднее сиденье и сам последовал за ней. Священник сел на переднее сиденье, и машина на большой скорости уехала. Примерно через десять секунд на площади рядом с Коссой затормозила вторая машина. Ударивший его человек вскочил в эту машину, и она уехала также на большой скорости. Двадцать пять минут спустя все дороги, ведущие из Браччиано, были перекрыты патрулями дорожной полиции. По мнению привлеченных к расследованию специалистов, это было тщательно спланированное и профессионально исполненное похищение».

Беллу закрыл папку, взглянул сначала на Сатту, потом на Кризи, который сказал:

– Как пить дать, так оно и было!

Сатта пожал плечами:

– Каков отец, таков и сын – яблоко от яблони недалеко падает. Но с ним была чертовски сильная команда. Ни один президент не будет себя чувствовать в безопасности, если такие ребята на него будут точить зуб. – Он взглянул на Кризи. – Если судить по времени, позвонить Граццини Майкл мог только со своего радиотелефона. Нам известно, что часом позже он доставил его мать в целости и сохранности к нему домой в Рим. А теперь, Кризи, расскажи, почему он это сделал и что случилось потом?

Кризи взглянул на свою перевязанную левую руку и ответил:

– Граццини, конечно, хотел меня сразу же убить, и его к этому все время подбивал этот недоносок Абрата. Но вы должны понять, что у Граццини возникла серьезная проблема. С одной стороны, мы вроде достигли некоторого взаимопонимания. Однако когда Майкл захватил его мать, ему было необходимо показать свою непреклонность, чтобы укрепить авторитет. А когда я велел Майклу отпустить его мать и доставить ее к нему домой, это его здорово выбило из колеи.

Беллу был полностью захвачен рассказом Кризи. Он спросил:

– И ты отдал Майклу этот приказ, все еще будучи привязанным к креслу?

Кризи кивнул.

– Да, этот риск я попытался рассчитать настолько точно, насколько мог.

Сгорая от любопытства, Сатта спросил:

– Значит, в обмен на то, что ты распорядился отпустить его мать без всяких условий, он отрезал тебе палец?

Кризи мысленно перенесся к тем мгновениям, когда сидел связанный по рукам и ногам в притоне Абраты. Тогда жизнь его действительно висела на волоске. Он снова вернулся к тем мгновениям, как будто прокрутил назад ленту видеомагнитофона и еще раз посмотрел запомнившийся фрагмент из фильма о собственной жизни.