А. Квиннел - Во имя отца

Сначала он почистил пистолет, потом привел в порядок себя. Все это он проделал тщательно.

Пистолет был системы Макарова. Он чистил его, сидя за столом в крошечной кухне. Движения были автоматическими, его пальцы привыкли к этой работе. Тряпочкой, пропитанной машинным маслом, он протер механизм и ствол, затем отполировал пистолет куском замши. Уже давно рассвело, но свет на кухне все еще был включен. Временами он отрывался от работы, чтобы взглянуть в окно. Небо над Краковом было мрачным. Начинался еще один серый зимний день. Он вынул патроны из обоймы и проверил пружину. Удовлетворенный, вложил патроны обратно и вогнал обойму в рукоятку.

Его пальцы сжали пистолет. Все было в порядке, «Макаров» ровно лежал в руке. Но когда он привинтил массивный глушитель, пистолет стал слишком тяжелым у дула. «Ладно, не имеет значения! Дистанция будет небольшой».

Осторожно положив оружие на деревянный стол, он встал и потянулся.

Он помылся в крошечном душе. Ванная комната была настолько мала, что ванна в ней не поместилась бы. Но он вспомнил свою радость, когда, став майором, получил эту квартиру. Впервые в жизни он смог жить в отдельной квартире. А он любил одиночество.

Он намылился французским шампунем, который был куплен в одном из закрытых магазинов. Сполоснувшись, проделал то же самое еще дважды, как будто хотел промыть себя до костей. Он тщательно побрился, не глядя в зеркало. Его форма была аккуратно разложена на кровати. Он вспомнил удовольствие, близкое к чувственному, которое испытал, когда впервые надел ее. Одевался он медленно, все его движения были строго выверены, как будто он совершал своеобразный ритуал. Затем достал из-под кровати нейлоновую сумку. Туда он упаковал пару черных туфель, две пары черных носков, две пары темно-синих трусов, две шерстяные рубашки, темный шерстяной свитер синего цвета, черный шарф, куртку цвета хаки и две пары синих вельветовых брюк. Сверху он положил туалетные принадлежности.

Его черный кожаный кейс стоял в узком коридоре у входной двери. Он отнес кейс на кухню и поставил на стол рядом с пистолетом. У замков был одинаковый код — 1951, год его рождения. Кейс был пуст, не считая двух ремешков, прикрепленных к нижней крышке. Он подсунул пистолет под ремешки и крепко затянул их.

Две минуты спустя, держа в руках кейс и сумку, он вышел из квартиры, даже не удостоив ее прощальным взглядом.

Час пик уже миновал, и потребовалось всего двенадцать минут, чтобы добраться до здания службы безопасности, расположенного почти в центре города. Он слышал постукивание в двигателе своей маленькой «шкоды». Ей предстоял профилактический осмотр в следующий понедельник. Мельком он взглянул на приборную доску. Машина пробежала уже девять тысяч километров с тех пор, как была получена им, новенькая, в связи с повышением по службе.

По обыкновению он должен был поставить ее на стоянке за зданием. Но на этот раз припарковал на улице рядом с главным входом. Он вылез из автомобиля с кейсом в руках. Следовало закрыть машину, но этим утром он оставил ее незапертой, проверив, правда, закрыт ли багажник, в котором была сумка. Прохожие при виде его формы отводили глаза.

Он не взял свою шинель, так что ветер пронизывал его, пока он быстро шел по улице, а потом поднимался по ступеням в здание.

В связи с увеличением объема работы ему недавно из общего резерва была выделена секретарша. Здание было переполнено сотрудниками, и место для нее с трудом удалось найти в небольшой нише напротив его кабинета. Это была уже успевшая поседеть очень эмоциональная женщина лет сорока. Она взглянула на него, когда он прошагал мимо по коридору, и сказала взволнованно:

— Доброе утро, майор Скибор! Я пыталась дозвониться к вам домой, но вы, должно быть, уже вышли. Звонила секретарь генерала Мецковского. Совещание перенесено.

Посмотрев на часы, добавила.

— Оно должно начаться через двадцать минут.

— Хорошо. Вы уже отпечатали отчет?

Конечно, майор.

— Тогда, пожалуйста, занесите его.

Он вошел в свой кабинет, поставил кейс на стол и раздвинул шторы. В комнату просочился серый свет.

Тут же вошла секретарша, неся зашнурованную коричневую папку, положила ее рядом с кейсом и сказала:

— У вас как раз еще есть время просмотреть отчет. По-моему, отличная работа, майор... Сейчас я принесу вам кофе.