А. Квиннел - Во имя отца

— Спасибо, но сегодня я не хочу.

Ее лицо выразило недоумение. Она уже привыкла к его устоявшемуся распорядку дня.

— Спасибо, — повторил он, — я бы попросил вас не беспокоить меня до совещания.

Она кивнула и повернулась, направляясь к двери.

Он набрал код на замках кейса и открыл его, на секунду задержав взгляд на пистолете. Затем вынул оружие. На принесенной секретаршей папке было черными буквами выведено: «Служба безопасности». Он развязал тесемки. Внутри лежало около дюжины отпечатанных мелким шрифтом страничек. Но он не собирался читать их.

Он положил пистолет с глушителем на верхнюю страницу, потом повернул папку таким образом, чтобы ее верхняя сторона открывалась от него. Он сжал рукоятку пистолета и положил палец на курок. Дважды он поднял пистолет, потом вложил его обратно и зашнуровал папку. Теперь она стала тяжелой. Он сунул ее в кейс и закрыл его.

В течение следующих пятнадцати минут он сидел неподвижно, уставясь в окно на серое здание напротив. Пошел мелкий дождь.

Наконец он бросил взгляд на часы, встал и взял кейс. Слева от него на стене висела подробная карта города. Он вглядывался в нее в течение нескольких секунд, затем направился к двери.

Кабинет генерала Мецковского находился на верхнем этаже. В приемной сидела его секретарша, хорошенькая женщина с длинными золотисто-каштановыми волосами. Ходили слухи, что ее отношения с генералом несколько выходят за рамки служебных. Она указала на кожаный диван напротив и сказала:

— Полковник Конопка уже в кабинете. Скоро генерал вас вызовет. Хотите кофе?

Он присел и отрицательно покачал головой, кладя кейс себе на колени. Секретарша улыбнулась ему и снова застучала на машинке. Время от времени она поднимала на него глаза. Но его взгляд был постоянно зафиксирован на точке в метре над ее головой.

В это утро майор показался ей неожиданно напряженным. Почему бы вдруг? Предстоящее совещание не предвещало Скибору никаких неприятностей. Наоборот, его должны были хвалить.

Она опять посмотрела на него. Его взгляд упирался в ту же точку. Похоже, ему где-то тридцать с небольшим. Пожалуй, слишком молод для майора. Язвительный взгляд, но по-своему он привлекателен. Волосы явно длиннее, чем положено офицеру. Глаза темно-коричневые. Худое, можно сказать, аскетичное лицо, но в то же время — полная нижняя губа и подбородок с ямочкой. Обычно карие глаза бывают теплыми, добрыми, но его были холодны, как пронизывающий сибирский ветер.

Она как раз задавала себе вопрос, почему раньше не замечала всего этого, когда зазвонил телефон. Она подняла трубку и, склонив голову набок, приложила ее к уху. — Да! Да, он здесь! Хорошо!

Она положила трубку и кивнула Скибору, отметив про себя, что, вставая, он непроизвольно поправил галстук.

Кабинет генерала был просторен. Интерьер украшали добротный пушистый ковер и красные гардины на окнах. Сам генерал сидел за столом орехового дерева. Перед столом стояли два кресла. В одном из них расположился полковник Конопка. Создавалось впечатление, что полковник состоял из одних костей, настолько он был худ. Зато генерал, напротив, был дородным, осанистым человеком. Он улыбнулся и, указав на свободное кресло, сказал:

— Мирек, рад видеть тебя. Ну что, моя девочка угостила тебя кофе?

Скибор отрицательно качнул головой:

— Я отказался.

Он кивнул полковнику и присел, положив кейс на стол.

Конопка сказал:

— Ваша работа по тарновской группе достойна похвалы. Вопрос лишь в том, достаточно ли этих материалов для возбуждения уголовного дела.

Скибор кивнул:

— Я уверен, что их достаточно. Решать вам с генералом. А в отчете отмечено лишь самое главное.

Скибор подался вперед и стал набирать код на замках кейса. В кабинете повисло молчание. У генерала был выжидающий взгляд. Он улыбнулся, увидев, что папка была довольно объемистой, и удовлетворенно хмыкнул:

— Ты, вроде, сказал, что отчет краткий?

Скибор положил папку перед собой, а кейс опустил на пол.

— Да, действительно краткий. Но я принес еще кое-что показать вам.

Он начал медленно расшнуровывать папку. Его дыхание участилось, но никто этого не заметил. Взгляды полковника и генерала были прикованы к папке.

Расшнуровав папку, Скибор сказал:

— Генерал Мецковский, полковник Конопка! Вам, конечно, известно о моем посвящении в братство «Жижки». Вы ведь были в курсе всех деталей. А мне многое открылось лишь вчера. И вот вам за это...

Приоткрыв папку и нащупав пальцами рукоятку пистолета, он поднял глаза.